— А чего с ней? Отравит что ли? — небрежно спросил Ярослав, отгоняя смутное узнавание. — «Или раздавит своими необъятными телесами?.. Откуда я её помню?»
Юнга рассмеялся в голос:
— Ну верняк ты не местный.
— Я так и сказал. Кста-а-ати, — Ярослав подвёл разговор к нужной теме, — здесь у вас как к межрасовым союзам относятся?
— Да, как и везде — не запрещательно. Хочешь с той, хочешь с этой. Только жениться потом не забудь, — вновь развеселился парнишка. — А ты с…
— С эльфийкой, — быстро соврал Ярослав. — Я приехал с эльфийкой. Моя… эм-м Леголас… — единственное имя, что пришло ему на ум, — Леголас уже заждалась. Я пойду. Надо бы её накормить. «Три утки», говоришь?
— Ага, туда, — кивнул юнга в сторону вонючих лотков с рыбой.
Ярослав скрылся в толпе, брёл с людским потоком вдоль побережья и думал, сопоставлял факты. Выводы напрашивались такие — капитаны отказывали, потому что не хотели связываться именно с ними, с беглыми преступниками.
— «Были ли они предупреждены? А если так, то, выходит, нас с Сибель уже ждут? Пасут? И если бы мы заявились в порт вместе… Чёрт. Плохо, очень плохо».
Навстречу прошёл пьяный, пошатывающийся мужик, который оставил после себя шлейф кислой можжевеловой браги и, почему-то, апельсина. Ярослав недоуменно оглянулся. Эта смесь запахов была ему знакома, и шаг за шагом он силился ухватить ускользающие воспоминания. Брага, хвоя, цитрус. Брага, хвоя, цитрус. Брага, хво… Внезапно перед внутренним взором предстал образ огромной женской груди, сдавленно колыхающейся в тугом бордовом корсете. Следом россыпь коричневых родинок поднималась по смуглой шее, незаметно переходящей в двойной подбородок. Алые напомаженные губы застыли в кривой усмешке, потом вдруг разомкнулись:
— Четыре золотых, остроухий, четыре, — хрипло прозвучало у Ярослава в голове, будто эта женщина действительно стояла сейчас перед ним.
С моря налетел освежающий бриз и развеял образ дородной дамы, однако оставил чёткое понимание — толстуха Мо.
Ярослав схватился за голову:
— «Чёрт бы побрал всё это дерьмо!»
С трудом подавив в себе порыв плюнуть на всё, заплатить только за себя и уплыть подальше от инквизов, портовой вони и Сибель. Но, во-первых, он ей обещал, а во-вторых, она единственная, кто хоть что-то поясняет в этом мире. Колдовство, магия — вот что должно расставить всё по местам, вернуть его домой. А из его катастрофически малочисленных знакомых в этом мире паранормальными способностями могли похвастаться лишь ведьма-самоучка да хлыщ с удавкой. Значит, следующий пункт в списке дел иномирянина — толстуха Мо. Видение или воспоминание, которое сохранило альвисское тело, говорило о том, что с той тёткой можно договориться.