Банши всё ещё может становиться невидимой, но лишается способности проходить сквозь стены. То есть это уже полностью материальное существо. И упокоить её сожжением могилы нельзя, так как могила к этому моменту, как правило, пуста…
И после банши наступает нежизненный этап тени. Тень – это дальнейшее развитие способностей банши, не встречающееся в природе. Тень – это следствие работы неких специалистов, наименование которых кем-то затёрто.
– Кто это может быть? – тихо спросил Гарри у Миртл.
– Не знаю, – ответила та, пожав плечами.
– Ладно, читаем дальше… – вздохнул Гарри.
Миртл положила свою руку ему на колено и начала двигать ею опасно близко к паховой области.
– Не сейчас, – попросил Гарри. – Давай дочитаем?
– Эх… – вздохнула Миртл. – Хорошо.
Тень была уже по-настоящему опасна для общества. Потенциально, конечно же. Уровень насыщенности эктоплазмой достигает высоких значений, а влияние на окружающий мир просто беспрецедентно: Тень может жить среди людей, способна питаться почти любыми их эмоциями, но также может недолго поддерживать в себе нежизнь обычной человеческой едой. То есть тут Гарри Миртл будет не слишком-то и нужен.
Ищешь Тень – ищи её в местах скопления людей. Шквал обычных эмоций является приемлемой для неё пищей, но больше всего она любит эмоцию безнадёжности, особенно предсмертной. Теоретически Тень, если её кто-то всё-таки создал, можно найти в хосписах и палатах интенсивной терапии – это уже личная догадка Гарри, так как автор ничего такого не писал.
В фолианте больше не было информации о классификации призраков, так как кто-то вырвал следующие…
– … восемь страниц, – посчитал Гарри. – Да, дерьмово…
– Жаль, – с притворным сожалением вздохнула Миртл. – Ну что, пойдём?
– Пойдём, – кивнул Гарри, захлопывая фолиант.
– До свидания, мадам Пинс, – козырнул он библиотекарше.
Мадам Пинс никак не отреагировала на вежливость, продолжая что-то читать.
– Мне не терпится вновь почувствовать тебя в себе, Гар-р-ри… – томно произнесла Миртл, когда они шли к лестницам.
«Это явно нездоровая фигня…» – подумал Гарри, улыбаясь. – «Но это ведь настоящая женщина, пусть и неживая… Нет, не так. Это немёртвая женщина, с отличными сиськами. Не сравнить, конечно, с силиконовыми бидонами Ангелы Мелини…»
Какие-то возрастные изменения с Миртл за эти сорок девять лет с момента смерти всё же происходили. Ведь призрак выглядит на тот возраст, в котором себя ощущает. Миртл однозначно набралась какого-никакого нежизненного опыта и стала старше ментально. А раз ощущать она стала себя старше, то и внешне она существенно изменилась. Если рассматривать её тело внимательнее, а Гарри имел такую возможность, выглядит она где-то на двадцать, может, двадцать пять лет. Тощая, конечно, но с издалека видимыми вторичными половыми признаками.