– Я его не могу достать, – зачем-то тихо произнесла девушка.
– Тут целый тайник был, – чуть осмотрел углубление, где некогда имелась дверь.
– Ага, все же в моем доме он имелся, только хорошо запечатанный, – быстрее, чем сообразила Яра, я взял одну из ее кистей и развернул ладонью к себе. Толстый белый шрам остался на месте пореза, и исчезать он не собирался.
– Бальтазар сказал, что ничем не убрать эту «красоту», – Яра как-то слишком жизнерадостно улыбнулась. – Может, кому-нибудь я и такой понравлюсь…
Прижал девушку к себе, дождался, когда ведьма обнимет меня в ответ.
– Ты мне нравишься любой, – признался ей, да и себе заодно.
Дом под ногами дрогнул так неожиданно, что поднял Яру на руки и уже хотел бежать на улицу, как заметил…
– Смотри! – развернул девушку к тому месту, где был тайник. А там, то зерно, что держало в себе силу нескольких ведьм, дало по бокам трещину, стало гнить прямо на глазах, уменьшаться в размерах, пока совсем не исчезло.
– Ура! – заорал Бальтазар, выскакивая откуда-то из-за угла, – вот она – сила любви!
На этот раз смутилась не только ведьма, но и я.
– Какие же вы милые! – фамильяр даже лапки сложил, – так бы и любовался, не будь на улице зрелища поинтереснее.
Действительно, уже, возможно, инквизиторы из управления подоспели, неплохо бы заключить родственников под стражу.
Мне не верилось, что все позади!
Как бы долго я не всматривалась в пустоту, где совсем недавно был тайник, как бы ни переживала, но ничего на этом месте не появлялось. Просто ниша в стене, которую можно использовать в качестве полки для книг или мелочей для дома.
На улицу, где столпились инквизиторы, не пошла. Лишь проводила взглядом Бальтазара с Демьяна и уселась на пол, откидывая голову на стену.
Честно скажу – ладони горели огнем, спина болела, а голова неприятно кружилась. Еще и эта сухость во рту не давала покоя, но чувство удовлетворения немного заглушало неприятные последствия.
Развернула к себе ладони и посмотрела на широкие оставшиеся шрамы, которые не нарывали, но побаливали. И сразу же вспомнилось признание Демьяна, которое и послужило катализатором для уничтожения «зерна». Долго же я вокруг него крутилась, даже ножом ковыряла, лишь бы вскрыть скорлупу или верхнюю оболочку, а процесс уничтожения состоял совсем в другом.
– И ничего я не глупая, – тихо проговорила, прикрывая глаза, – я просто боюсь признаться в том, что инквизитор мне тоже нравится.
Наедине с собой уж можно было и не скрывать очевидного факта, который грел душу тем, что чувства были взаимны, как и страх перед тем, что будет дальше.