…На десять дней во время «ашура» всякая торговля на Тебризском базаре прекращается, и выглядит он, должно быть, совсем иначе. Как? – даже трудно представить себе, прогуливаясь по этим торговым галереям от одного павильона к другому.
Кажется, мы и не собирались становиться здесь покупателями. Ювелирка совершенно не заинтересовала, в лавке ковров быстро утомились торговаться.
…Зато мы познакомились с мил-человеком, продавцом Ахмедом, который обещал показать нам две старинные кальянные в самом центре города. Первая – прямо тут же, в торговых галереях, – нам не понравилась. Табака в чашах у людей не было, лежали только головешки, и народ торчал от того, что попросту вдыхал угарный газ. И никакой Минздрав не предупреждал их о том, насколько это вредно.
И тогда мы отправились в другое заведение – одну из самых старых кальянных под названием «Хайдар Таки», и, только войдя в нее, сразу поняли, что в этот вечер больше ничего искать не придется.
«Хайдар Таки» была открыта больше 75 лет тому назад, и за это время внутри ничего принципиально не изменилось. В большом зале, вплотную друг к другу, буквой П, стояли маленькие мраморные столики. За каждым таким столиком сидел человек и курил свой кальян.
Очень вкусный табак и чай, и никакого европейского представления о личном пространстве – все сидели очень близко друг к другу, расстояние – не больше локтя. Молодые улыбчивые кальянщики, блуждая от одного столика к другому, заботливо подкладывали угли и следили, чтоб у всех все было в порядке. Ни одной девушки – чисто мужское общество. Это не закон, кстати, просто обычай. Иранские законы не мешают девушкам сидеть в кафе, правда, в кальянные они не заходят, потому что в подавляющем большинстве не курят. Но, как потом объяснил мне мой тегеранский табачник, европейский турист вполне может явиться в такое заведение со своей спутницей. Ни для кого это не будет шоком. А уж если она будет знать пару фраз на фарси…
XШ. Краткий экскурс в любовные нравы
…Никто из нас, к сожалению, на фарси не говорит, и в Иране иногда это становилось обидно. Но на сей раз сосед, судя по всему, мой ровесник по имени Адиб, сносно разбирал английский. И мы сразу разговорились.
Я рассказал ему, что мы из Москвы, что, вот, путешествовали по пустыням, приехали в Иран, и как все тут для нас необычно и интересно.
– А что необычного? – спросил Адиб. – Неужели в Европе совсем по-другому живут? Хотя да, понимаю, – тут же предположил он. – Мы ведь – и не арабский мир, и не Европа, и не Турция. Где-то посередине. До революции у нас тоже ведь иначе жили. Некоторые говорят: это трагедия. Но я так не говорю. Я думаю, что все сложно и все просто. По-своему, совсем неплохо. Мулл ведь кто поддерживает? В основном люди лет сорока и старше. Те, которые видели, что было при шахе. Ну и вообще, государство как бы распространяет на всю жизнь взгляд старшего поколения. Старшее поколение не хочет, чтоб молодежь распускалась, вот ее и держат в узде. Когда сами станут родителями, захотят того же. Не так ли?