Ну а марсиане, что ж они? Когда мои слова долетят до горнодобывающих станций Меркурия и торговых аванпостов Плутона, где к тому моменту уже будет гордая религия Марса? Растоптана, раздавлена, уничтожена! Уничтожена, как труд Кена Смита на их ужасных радиевых копях, как само его тело. Мои слова отнимут у них то, что было им дороже всего, вся их религия станет ничем, вся их вера превратится в пустые слова, которые просвистел ветер.
Марсиане поклонялись землянину! Марсиане, уверенные, что они поклоняются богу столь великому, что остальные народы не стоят даже их взгляда, узнают, что они поклонялись вовсе не богу, а человеку с Земли, одному из презираемых, деловитых, жадных до денег людей с третьей планеты.
И потом, когда все будет сделано, я поспешу дать мои последние указания. Они будут обращены к доктору Барстону, и произойдет это в подземелье, которое выбито в холодных скалах. Несколько недель назад я передал в его руки полное руководство, продиктованное мне Тарсусом-Эгбо, касательно процесса перемещения человеческого мозга в цилиндр. Такой цилиндр, специально сконструированный под руководством и по указаниям марсианина, ожидает меня в подземелье.
Там, в подземелье, я буду лежать на операционном столе, а доктор Барстон извлечет мой мозг из отведенного ему природой места и поместит в цилиндр. А когда он уйдет с сундуком драгоценностей под мышкой, в пещере останутся три цилиндра, стоящие в ряд… ожидая чего?
Доктор закроет за собой каменную дверь, и штыри автоматически запрут помещение. Мы трое, Кеннет Смит, Тарсус-Эгбо и я сам, будем находиться в самом сердце горы, ожидая своей судьбы.
Возможно, через миллион лет человеческая наука настолько продвинется вперед, что нас сумеют найти, и, может быть, тогда они уже будут знать, как извлечь нас из цилиндров и вернуть нам тела. Может быть, люди никогда не придут и мы навечно останемся в глубокой дреме, напоминающей смерть. Возможно, мы никогда не пробудимся ото сна, может, никто никогда не подключит к нам небольшой прибор. Если кто-нибудь обнаружит вход в наше подземелье, он найдет здесь начертанную на металлических страницах полную информацию о том, кто мы и что с нами надо делать. Этим указаниям при желании ему легко будет следовать.
Меня ничто больше не держит в этой жизни. Наверное, мне следовало бы умереть. Идея операции — это предложение Кена, и я в конце концов согласился с ним. Я собирался, когда мщение будет совершено, поступить проще — разрушить его цилиндр, а потом убить себя. Но он настоял на операции, как на более перспективном пути.