– Какое окно? – взвивается Миссис Паутинка. – На улице декабрь, между прочим. Хотите, чтобы мы тут все в ледышки превратились?
Миссис Летнее Платье глядит на нее с неожиданным любопытством.
– Слушай, какое-то у тебя лицо знакомое. Ты случайно не на Ялтинской живешь?
– На Ялтинской, – кивает Паутинка. – В восьмом доме.
– Так и я в восьмом! – почти подпрыгивает Летнее Платье. – И ты говоришь, у вас плохо топят? Странно.
– Надо нам квартирами поменяться, – с раздражением предлагает Паутинка и придвигается ближе к батарее. – Или ходить друг к другу в гости: я к тебе – греться, ты ко мне – остужаться.
Участницы тихонько хихикают.
– Давайте все-таки вернемся к нашим радостям, – нарочито весело напоминаю я. – Ведь у каждой из вас обязательно было на прошлой неделе что-нибудь хорошее.
– Не было, – бурчит Паутинка и злорадно посмеивается.
– Было, – настаиваю я.
– Не было!
Я невольно складываю руки на груди (проклятая закрытая поза!) и натянуто улыбаюсь:
– Было. Нужно только немного напрячь память, чтобы припомнить.
– Да нечего уже напрягать-то. Какая память в нашем возрасте? – сурово вклинивается Миссис Летнее Платье и энергично обмахивается ладонью. – К тому же в такой духоте, как здесь, голова вообще не соображает.
– А чаепитие когда будет? – внезапно интересуется самая старенькая из участниц, на вид ей лет восемьдесят, а еще она такая белая и пушистая, что похожа на облачко. – Скоро чаепитие?
– Господи, какое еще чаепитие? – искренне не понимаю я. – У нас просто тренинг.
– Ой, а я сушки принесла – думала, чаевничать будем. – Бабушка-Облачко делает жалостные глаза. – Может, все-таки попросим Оленьку самовар поставить? Она нас раньше, когда собирала, всегда чаем поила.
Я незаметно смотрю на часы. Караул! Еще целых десять минут этой экзекуции. А потом придет новая группа – и всё с начала. Из груди невольно вырывается легкий вздох.
– Понимаете, у Ольги Викторовны сейчас тоже мероприятие. Мы можем устроить чаепитие, но в следующий раз.
– А что, давайте и правда устроим! – неожиданно поддерживает Миссис Паутинка. – Я тоже очень чаепития люблю.
– И я! И я! – несется на меня со всех сторон.
– Решено, – киваю я и хлопаю себя по колену. – На следующее занятие закатим чаепитие. Будем создавать радости своими руками, раз у нас с ними такая напряженка.
* * *
Вслед за бабушками приходят подростки. Немного. Двенадцать человек. Но бесить начинают уже с порога.
Девочки быстро сколачивают шайку и единодушно перемывают мне кости:
– Почему у вас волосы такие прилизанные? Не хотите им придать немного объема? И ресницы вам тоже не мешало бы нарастить. Ведь это же ужас – ходить без ресниц.