Двенадцать! Двенадцать ограблений за пять дней! Свыше миллиона долларов сгинули, словно их и не было! Операции нарушены, клиенты в панике, трое работников синдикита мертвы. Как пережить такой удар? За здорово живешь — целый миллион долларов! Никто не сможет примириться с тем, что их так высекли!
А тут еще этот Карнс, эта сволочь с Западного побережья. Он, видите ли, настаивает на созыве в полном составе регионального комитета, желая выяснить для начала — как это Бронсон, во имя дьявола, умудрился втянуть их всех в такую воронку? Карнс метил на кресло Бронсона, а любому человеку место другого можно занять, если тот, другой, уйдет на повышение или же дав ему пинком под зад, чтобы тот, другой, вылетел из кресла. Но в случае с Бронсоном повышение исключается — он и так сидит выше некуда. Выбора у Бронсона нет. Он должен или удержаться на самом верху, или слететь вниз с риском сломать себе шею, ведь Карнс уже давно под него копает.
Миллион долларов! Это дьявольски весомый аргумент — миллион баксов, — и Карнс не преминет пустить его в ход. Он будет тыкать всем под нос этим миллионом до тех пор, пока Бронсона не отстранят и Карнс не займет его место. И Бронсон сейчас, стоя у окна, терзался вопросом: что же ему делать?
Если бы все упиралось только в Паркера, это было бы еще не так уж плохо. Предстать перед комитетом с головой Паркера на подносе — такой “картины” хватило бы, чтобы заставить Карнса навсегда заткнуться. Но вот беда: дело не в одном Паркере. Четыре ограбления за день, причем в разных концах страны. Это не только Паркер, но и его чертовы друзья, люди, о которых Бронсон ничего не знал, люди, которые временно перестали грабить банки, нападать на бронированные машины с инкассаторами, потрошить почтовые вагоны, — и все это вдруг неожиданно обрушилось на мафию. Начали чистить тотализаторы на ипподромах, брать казино и черные биржи, забирать выручку от букмекерства и продажи наркотиков. И потом в темпе вальса упорхнули вместе с миллионом баксов, предоставив этой сволочи, Карнсу, возможность, которую он ждал аж с 1956 года.
Бронсон размышлял. Повесить, что ли, все на Фэйрфакса? Возможно, такое и сработает. Вся эта заваруха с Паркером началось в Нью-Йорке, на территории, ответственный за которую Фэйрфакс. Он встречал Паркера, говорил с ним и устроил тому ловушку, из которой Паркер ускользнул, когда Фэйрфакс отстегивал Паркеру его паршивые сорок пять тысяч баксов. И пусть даже Фэйрфакс подстроил ловушку Паркеру по его, Бронсона, приказу и Стерн был послан на юг опять же по приказанию Бронсона, однако от всего этого можно как-то откреститься.