— Помыслим, — ответил Боря и попросил пару минут на размышление.
Спустившись по стене спиной на дно балкона, Боря обхватил голову руками и снова взвыл.
САМ. Сам своими руками спалил отцовское наследие. И сам же создал себе головняк, что-либо закончится уголовкой, либо кредитными обязательствами не на один год.
Боря поднял голову к ночному небу. Звёзд в городе не видно. Это обидно. Но говорят, что каждый человек сам кузнец своего счастья. Так вот… накуй! Накуй он себе наковал такого счастья в первый же день свободы?!
Председатель перезвонил ровно через две минуты. Боря впился глазами в картинку. Светло там, тепло, и наверняка рядом море. А он здесь, теперь полностью без жилья и с одними обязательствами.
— Что решил, Борь? — потягивая свежий сок манго из трубочки, обронил председатель.
Боря шмыгнул носом, потёр лоб и начал излагать:
— Ну а что тут решать? Гараж мой забирайте.
— Гараж? — хмыкнул Максим Витальевич. — А на кой чёрт мне горелый гараж? Ты скажи спасибо, что соседние ещё не спалило. И всё быстро потушили.
— Да я сам пожарных вызвал, — вдохнул Боря. — Ну а гараж я в прежнее состояние верну.
Председатель прикинул варианты.
— Ну, если за четыре дня в порядок приведёшь до моего возвращения, то часть долга я тебе может и спишу. Но… Борь, с тебя лям сверху при любом раскладе.
Глобальный невольно вспомнил внедорожник. И чёрные клубни дыма.
— Ну… да… Справедливо.
— И как собрался возвращать?
Боря положил телефон на коленки, и показал обе руки.
— Вот этим! Сами натворили, сами заработают. У меня, Максим Витальевич, работа есть. Даже — профессия. Долг я вам верну. Не сразу, конечно. Но частями и по возможности быстро. А за машину… извините.
Председатель протёр очки, кивнул.
— Борь… вот только ради памяти твоего отца на проценты тебя ставить не буду. Хер с тобой, работай. Приеду, поговорим о деталях.
Связь отключилась. Боря распластался медузой по полу.
«И как теперь жить? Где?» — спросил внутренний голос.
А ответов не было.
В таком положении его и застала сестра. Она вышла на тёмный балкон в халате. И не разглядев скорби на его лице, сказала тихо:
— Пашка уснул. И Лёшка с ним тоже заодно. Борь, я там в зале тебе постелила. Как накуришься, иди спать.
— Я не курю, — обронил тихо Боря, стараясь не выдать своих переживаний. — Просто… размышляю.
— А ну да, сейчас же на работу устраиваться. Все дела.
— Да, Дуня. Да. И… можно тебя попросить об одной услуге?
— Конечно, Борь. Ты же мой брат.
— Дунь… не выписывай меня из квартиры.
— Ты чего? Я и не собиралась.
— Хотя бы пару лет, Дунь. Я как только зацеплюсь на каком-нибудь другом адресе, сам выпишусь.