Мне льстит, что Эдгар послушал меня сейчас, остановился и прекратил драку. Довольно улыбаюсь, даже, наверное, слишком довольно. Он был так зол, будто бы в состоянии аффекта. Будь я попугливее - струсила бы подойти и вмешаться, но слава богу я не из пугливых.
- Занозина, я, кажется, отправил вас на пару, - открываю глаза и поднимаю голову. Надо мной стоит Эдгар, суров и серьезен, все так же зол. - Отправляйтесь на лекцию! - настойчиво шипит он, сверкая недовольным взглядом.
- Я хотела поговорить, - встаю на ноги и жду, пока он откроет деканат.
- Со мной лучше сейчас не разговаривать, - отвечает Беликов, распахивая дверь, - и вообще держаться от меня подальше.
- А я хочу держаться поближе, - усмехаюсь я.
Проскальзываю внутрь приемной деканата и закрываю за собой дверь.
- Господи, Веста! - начинает нервничать мужчина и, отперев дверь своего кабинета, подходит ко мне. Нависает сверху, кажется, что сейчас обрушится на меня, как вчера в прихожей своей квартиры. - Не усугубляй ты сейчас мое состояние своим упрямством, не дразни меня! Все и так хуже некуда!
- И что же у тебя хуже некуда? - приподнимаю брови, глядя ему в глаза.
- Из-за моего лучшего друга мою сестру пустили по миру, ровно как и нашу фамилию! - всплескивает руками Беликов. - Теперь и про меня, и, самое страшное, про нее будут ходить небылицы еще очень долгое время! И черт его знает, как этот инцидент факультета отразится...
- Ты переживаешь за сестру или за карьеру? - саркастично спрашиваю я, перебив его, и делаю шаг навстречу. Кладу ладони ему на грудь и замечаю, как мужчина инстинктивно подается вперед.
- Я переживаю за все и сразу, - блуждает взглядом по моему лицу и останавливает его на губах. - И за тебя я тоже переживаю, потому что уже не вижу границ. Или не хочу видеть.
- А мы разве не определились, что между нами больше нет границ? - улыбаюсь я и приподнимаюсь на носочки. - Кто-то мне вчера говорил, что я его персональная заноза, с которой лучше просто смириться и жить, - почти дотягиваюсь до его губ, но Эдгар отстраняется в последний момент.
- Прошу тебя, не надо, я не смогу сейчас остановить это безумие, я едва сдерживаюсь. Меня всего трясет, я на взводе, чувствуешь? - качает головой он. - Кажется, пора к мозгоправу… Я говорил, что не смогу разделять рабочее и личное, - со вздохом произносит Беликов. - Теперь, когда мы почти перешли черту, я не могу заставить себя увидеть в тебе свою студентку, я вижу только Весту, которую до безумия хочу. Именно поэтому я так старался не дать всему этому зайти далеко с самого начала.