После этой встречи Иван стал наведываться к ней по субботним вечерам, с младшими детьми он играл в шахматы, а Катюше давал деньги перед её уходом в клуб, что очень не нравилось Вере.
Если к ласковой Танюше Иван быстро привязался, то к Вите почему-то относился с холодком, а тот клоуном вился вокруг него, но близко к себе не подпускал, мальчик очень нуждался в мужской любви, но вида не показывал.
К сожалению, такая радужность весенних дней очень обманчива и коротка.
Когда в прогалинах появилась первая травка и птицы распевали на разные голоса свадебные песни, на пороге врачебного дома появилась баба Мавра, мать Ивана.
Баба Мавра восхищала Веру своей неженской храбростью и талантом повелевать всеми, кто бы ей ни попался под руку. Она имела особое восприятие мира и по поводу всех событий, как в мире, как и в родной деревне, имела своё персональное мнение, которое обычно противоречило общему.
Электрик Иван Илларионович был её младшим сыном, после армии он работал на Севере и домой приехал конченым алкоголиком, но баба Мавра быстро отвадила сына от любви к спиртному.
Как-то студёной порой она отыскала Ваньку на зимней рыбалке, когда тот так накачался самогоном, что и лыка не вязал. Мавра не дала опомниться рыбакам, схватила мёрзлую рыбину и этой рыбой в кровь разбила лицо непутёвому сыну. Досталось и тем, кто пытался его защитить. Выполнив свой материнский долг, Мавра бросила окровавленную рыбу обратно в прорубь и с песней «Интернационал» заспешила домой.
С того дня Иван завязал со спиртным пожизненно.
Говорила баба Мавра в народе всё, что ей вздумается, резала правду-матку без оглядки, ведь оглохла в старости на оба уха, хотя в этом её домочадцы сомневались, ибо она узнавала всё, что говорилось втайне.
Так вот, первого мая родительница Ивана появилась на Верином подворье нежданно и негаданно. Гостью не испугал громкий лай Пирата, но быть с его хозяйкой поприветливей она не собиралась.
– У тебя, Вера Владимировна, сколько-ребятишек-то в доме?
Этот вопрос был задан Вере в лоб, вместо приветствия.
Сама бабушка Мавра гордо стояла на крыльце, отказавшись пройти в дом, и, опираясь на палку, держала Веру под прицелом прищуренных старческих глаз.
– Трое, Мавра Ивановна. Две дочки и сын. Вы проходите в дом. Я чай поставлю.
– Что?.. От рук отбилась детвора-то? Так не зря в народе сказывают, что хоть ты и докторша почтенная, а ребятишек-то своих распустила. Мужика своего удержать не сумела, так неси свой крест, как положено путной бабе. Детей поставь на ноги, а потом с мужиками шашни крути. Это весь мой сказ… Однако домой я пошла.