– Мило. То есть для вас нормально, чтобы вашего сына обвиняли в том, что он не делал. А о нём вы подумали?
Наставник откинулся назад, облокотившись об стену, и вздохнул.
– Подумал. Потому и прошу, не лезь в это дело. С ним ничего пока не случится. Ну, проверили бы его сотрудники службы безопасности. Ничего бы не нашли и успокоились.
Отношение Степана Викторовича к происшествию ставило меня в тупик. Не могу понять, как он может так спокойно относиться к тому, что его сына могли посадить.
– Степан Викторович, вы понимаете, что если бы не я, Николая бы посадили за воровство… ну или какая там у них есть статья. А доказательством, кроме всего прочего, служила бы его фирма.
Мужчина круглыми глазами на меня посмотрел. Непонимание пополам с удивлением читалось в карих глазах. С учётом того, что я и ехала рассказать об этом, никаких мук совести не испытывала. Кроме того, что это может доказать дяде Степе, что его сын не тупица, ничего страшного в этом я не видела.
Мужчина отвел глаза и задумчиво тихо прошептал, глядя в пустоту.
– Это всё усложняет.
– Что усложняет? То есть вы верите в это? Я здесь как клоун распинаюсь, пытаясь доказать, что ваш сын не такой идиот, как вы считаете, а вы… вы… Ну, знаете ли…
Мужчина закашлял, и я прикусила язык, сдерживая возмущения. Дядя Стёпа все-таки был болен, и от моего поведения могло ухудшиться и так не особо благоприятное состояние.
– Лена, Лена. Коля, хороший человек, я знаю это, но есть причины.
– Какие? Степан Викторович, объясните мне, какая причина в том, что вы так относитесь к сыну? К чему… – В голове мелькнула мысль, заставившая запнуться и замолчать. Дядя Стёпа, всё-таки, был для меня образцом мужественности, и такое его поведение должно было иметь смысл. – Дядя Стёпа… когда вам поставили диагноз. – Осипшим голосом спросила я. Наставник улыбнулся грустной улыбкой, от чего у меня сердце даже приостановилось на мгновение.
– Ты всегда была умной девочкой. – Тихо произнес он.
– То есть всё это? Такое отношение и вечные ссоры… Вы понимаете, как ему было больно всё это время? Когда вам поставили диагноз?
– Почти сразу после смерти Наташи и дочки. На фоне стресса, как сказали врачи, и развился. Ты не думай, дочка, я люблю Кольку, чтобы этот дурень не творил.
Поставить себя на место этого человека было несложно и сложно одновременно. Сделать так, чтобы сын считал, что его не любят и не ценят, и всё для того, чтобы он сам стал меньше любить отца, и когда придет время, ему было бы не так больно. Но, то время, что он мог с ним провести, было бы ценнейшим… и оно потерянно.