— Ты, ты, чудовище! — никак не желала она включать имевшуюся у неё логического мышления.
— Зря ты так, ты должна помнить, ты Мори. Мори и никак иначе. А значит, что? — с ехидцей поинтересовался у неё.
— Что? — немного поморгав, спросила она.
— Включи уже мозги! В случае растянутой во времени смерти оппонента всегда можно смилостивиться и простить грешника, если же, конечно, он раскается и искренне попросит прощение! — в этот раз остановился на высокой ноте.
— Но ведь тогда он останется жить. Что-то не похоже на тебя, если ты говорил, что так конфликты только растягиваются, — с сомнением проговорила мелкая.
— Ну, ты чем слушала, а? — возмущённо поинтересовался у неё.
— Что опять не так? — теперь она уже рассердилась.
— Ты давай кушай, а то в школу опоздаем. Ещё раз повторяю, ты Мори, а значит единственная милость, которую ты можешь позволить своему врагу, это быстрая смерть. Запомни, любые потенциальные соперники должны трепетать от одного упоминания твоего имени. Взгляни на бабушку. Посмотри-посмотри. Видишь, как она смиренно опять просто уселась, хоть и с опаской, получить ещё один удар в лицо. А всё почему? Да потому, если она проявит хоть что-то отдалённо напоминающее бунт, просто на ленты её распущу, и рука не дрогнет. И всё её искусство ей в этом случае не поможет. И она это знает, только ещё не догадывается, что попытка моего отложенного отравления уже провалилась, — и посмотрел той в глаза, улыбнувшись.
Забавно было смотреть как у Кимико расширились от ужаса глаза и задрожали губы.
— Нет, пожалуйста нет! — взмолилась она.
Некоторое время спустя.
— Видишь, какое непростое это дело воспитание хорошей служанки из погоревшей наёмной убийцы. Ну, ничего, бывает и хуже, но реже. Так, о чем это мы? Прямо удачная иллюстрация получилась эскалации любого конфликта, как и его гашение, — довольно проговорил, немного успокоившись.
— Ты же говорил, что это невозможно! — воскликнула мелкая.
— И не соврал, есть и полувариант, который можно применить и как к отдельному индивидууму, так и к народу в целом. Нужно его просто раздавить, что мне и приходится проделывать, как когда-то один мудрый русский конфликтолог сделал с собакой. Павлов. Очень не дурак был. Так вот, бабушка пока ещё сохраняет свою личность, так и за нашу Кимико ещё не брался, а вот потом, она станет Мори, ещё больше чем даже я или ты, и будет отстаивать честь семь с таким остервенением, что мама не горюй. Но это в будущем. А вот с народом и проще и сложнее. Вот ты к примеру, знаешь, что в ГДР живут совсем другие немцы, чем в ФРГ? — поинтересовался у неё.