– А какой вы выбрали букет, припоминаете?
А она выбирала его вообще?
– А помните ли вы человека, который называет себя господином Бо?
Ну конечно Орис помнила господина Бо, он же был той ещё диковинкой! Орис была ещё девчонкой, когда в одну особо снежную зиму он заявился в деревню вместе с торговцами, просящими укрытия от метели. Для горцев в его облике было необычно всё: и высокий рост, и кожа тёплого коричневого оттенка, и янтарные глаза, больше напоминающие драконьи, чем человеческие. Глядя на такое диво, бабушка Айка тут же уверено заявила: колдун с равнин. Но господин Бо уверял, что он учёный, страсть как хочет изучить шахты, и готов платить золотом за возможность в них покопаться. Старосте пришлось попотеть, чтобы добиться позволения Айки, и то она заявила: один подозрительный жест – и Бо как миленький вылетит из деревни. Колдун повздыхал и сказал, что колдовать он тут не может, а без магии ему будет трудно, потому попросил выделить ему помощников. Им, разумеется, он тоже обещал щедрую плату. Тут все резко забыли о своём презрении к «колдуну с равнин» и так рьяно стали спорить, кому же достанется честь помогать ему, что чуть не дошло до драки. Старосте даже пришлось вмешаться и выбрать счастливчиков самому. Господин Бо регулярно наведывался в деревню, копался в заброшенной аметистовой шахте, и, в целом, никаких хлопот не доставлял. Зато щедро разбрасывался деньгами.
В общем, Орис уверенно моргнула один раз.
– Вы не переходили ему дорогу?
Орис удивилась. Колдун с равнин благоразумно держался подальше как от Айки, так и от её ученицы заодно, как же она могла перейти ему дорогу? У них не было никаких причин ссориться. Орис моргнула дважды, и Майрис задумчиво почесала подбородок.
– Что ж. Твоя сестра отлично помнит всю свою жизнь, но чем свежее воспоминания, тем хуже они сохранились.
Марбл вздохнул.
– То есть день падения она не помнит совсем? И у нас нет шансов узнать, что там произошло?
Лицо Майрис приобрело ещё более задумчивое выражение.
– Шансы есть всегда. Главное, решить, как далеко мы готовы зайти, чтобы узнать правду. Вернее, вы, госпожа.
Две пары глаз, голубые и карие, выжидающе уставились на неё, будто сейчас от её решения зависело всё. Орис не понимала, чего от неё хотят и как ей ответить, если она не может и слова молвить.
– Я могу попытаться извлечь последний день из вашей памяти, если он там ещё остался. Но состояние вашего разума… Это может быть весьма болезненно. И может повредить другие воспоминания, соседние.
– В общем, ценой одного дня мы потеряем предыдущие? – мрачно уточнил Марбл.