– Мама умерла? – Лили де ла Руа осела на лавку и зажмурилась, стараясь не упасть в обморок. – Недаром так громко ухала сова прошлой ночью…
Клэр прижалась к матери и слёзы снова хлынули из покрасневших глаз.
И хоть обе всегда умом понимали: только в людской молве Франсис не стареет и не болеет, в реальности же её тело слабело как и любое другое, его конец неизбежен, однако… По-настоящему ни одна из них не была готова к смерти любимой матери и бабушки. Лили стала старшей в роду, и к этому теперь тоже надо привыкнуть. И раз на ней теперь лежит такая ответственность, то…
– Где же твой плащ? Где ты его оставила, дочка? – спросила она у Клэр, вдохнув побольше воздуха, чтобы взять себя в руки.
Хрупкая кареглазая блондинка напряглась в её объятиях.
– Клэр де ла Руа, ты сделала ЧТО? – донёсся до ушей Волка из окна дома женский визг.
Он поморщился: как же громко и высоко, физически неприятно ушам. Собственно, чего-то подобного он и ждал. Наблюдательный от природы, зверь ещё и обладал присущим осторожным хищникам чутьём. Как бы грозна не была младшая де ла Руа, он буквально слышал её доброе сострадательное сердце. Что же до её матери… Он был уверен: скоро грянет буря.
Лили рывком открыла дверь и выбежала на улицу. Встретившись с внимательным взглядом жёлтых глаз, она презрительно фыркнула.
– Убийца!
– Потомок убийцы, – парировал в ответ Волк и как бы случайно потянулся, обнажая ряд острых клыков.
– Ещё смеешь дерзить мне? Я знала, что мама заботится и о волках, но не думала, что это зашло так далеко! Я…
– Мама, это я виновата! Я! Хотя… чисто технически это из-за охотников погас костёр, и я не смогла отозвать заклинание! – Клэр выбежала вслед за матерью и теперь встала между нею и серым зверем, разведя руки в стороны. – Он не виноват. Давай лучше подумаем, как нам снять заговор на привязь и человеческую речь. Не могу же я всю жизнь ходить с Волком позади себя.
– А почему бы и нет? – новая старейшина рода де ла Руа смерила Волка высокомерным взглядом и скрестила руки на груди. – Это та же собака, только дикая. На ярмарках можно неплохо заработать на волке, знающим человеческую речь.
Волк глухо зарычал и ощерился.
– Мама! – рассердилась Клэр. – Я не узнаЮ тебя! Я не собираюсь выставлять его как дрессированное животное на потеху публике и уж тем более не хочу держать его всю жизнь при себе! У него ведь тоже есть семья! Тебе бы понравилось, если бы меня угнали в другой дом и не пускали к тебе?
– Что ты говоришь? Не смей сравнивать человека и животное! И уж тем более себя и… это!
– Мама, не заставляй меня стыдиться того, что я – человек!