– Да ты не кипятись, Витёк, чего-нибудь придумаем.
Костя, ещё влив себя полстакана, вышел из кухни.
Я последовал его примеру, с той разницей, что из кухни не вышел.
Минут через десять хозяин квартиры вернулся.
Застиранный, выгоревший камуфляж, берет, бейсбольная бита в руках, десантный нож за голенищем.
– Пойдём-ка, Витя, справедливость искать. Я, правда, и в Афгане её так и не нашёл, но ногу потерял… Ничего, бог не выдаст, свинья не съест. Хватит сидеть, пошли.
Мы тяпнули ещё по полстакана. Странно, но хмель меня сегодня не брал. Ну а уж Костю и подавно…
––
– Звони.
Я, немного поколебавшись, нажал кнопку звонка. Трель китайского соловья раздалась в утробе квартиры.
Дверь открыла улыбающаяся супруга.
– О-о-о, у нас гости! Милости прошу.
Чего это с ней? Я её такой никогда не видел, или же забыл, что жена может быть приветливой.
Костя, смущённо кашлянув, переступил порог моего жилища.
Тишина и покой. Выбежал Трый.
– Трыюшка, папа пришёл, – радостно пропела жена.
Пёс преданно завилял хвостом.
Кот Пафнутий тёрся об мои ноги.
Канарейки чирикали в клетке, рыбки бороздили водные просторы аквариума.
Черепашка Тортилка мирно дремала под батареей. Ежик лежал в своей коробке. Хомячок деловито жевал.
– Пойдёмте на кухню, – проворковала жена, мило поправляя белокурые волосы. – Чайку попьём, а, мальчики?
Костя смущённо откашлялся.
– Да я, пожалуй, пойду, дела у меня кое-какие, – буркнул Костя. – Вить, проводи…
Мы вышли на площадку.
– Ту какая-то чертовщина, Вить. Так в жизни не бывает. Я всякое видел, да и ты не пацан сопливый. Одно скажу, Вить, – понизив голос, Костя перешёл на шёпот. – Беги от этой бабы без оглядки! Талибы отдыхают. Ни к добру всё это…
Прекратив заунывно выть, на площадке остановилась кабина лифта. Перед тем, как шагнуть в неё. Костя на мгновение остановился.
– Это уже семейные дела, брат, и тебе их решать. Пока.
Лифт надрывно завыв, повёз ветерана вниз.
Я зашёл в квартиру.
От улыбки жены не осталось и следа. Она, нервно хлопнув дверцей шкафа, зашелестев упаковкой, спрятала знакомый пакет…Её лицо, перекошенное от злобы не просто пугало меня, а заставило ощущать всем телом, да что там телом – всей кожей, каждой клеткой моего организма, почти животный ужас!
Моя спина покрылась омерзительно липким холодным потом.
Я спинным мозгом – если так можно сказать – почувствовал, что её головной мозг сейчас был занят лихорадочной разработкой самых коварных планов против меня, уж простите меня за каламбур! Не знаю как, но она явно хотела со мной расправиться – это точно! Видимо, самым изощрённым образом…