* * *
Раиса наконец открыла глаза. Всё, как в тумане. Полумрак. Тишина. Хотя – нет… По комариному тоненько попискивает какой-то прибор. Где она? И тут, подобно снежной лавине, воспоминания ринулись в её сознание. Внезапная смерть маленькой дочки, вспышка безумного отчаяния… Или всё это просто страшный сон? Ведь такой отчётливой была картина их совместных с дочкой игр в кубики, в мячик, в пупсиков… Как будто всё происходило несколько минут назад. Она всё ещё слышит, как Иришка тихо-тихо смеётся, как будто листики шелестят от ветра. Сейчас она встанет и убедится своими глазами, что всё хорошо. Рассеет свой ночной кошмар!
Что? Что это? Какие-то трубочки, ремешки? Она даже встать с кровати не может? Да и не её это кровать! Значит, всё это было не кошмаром! Иришка, её кровиночка, действительно, мертва, а сама она, наверняка, в больнице. Как глупо! Зачем всё это? Её не надо спасать! Что же делать?!
***
Да что ж ты будешь делать! Снова процентное содержание низко вибрационных энергий стало расти. Попробую повторить трюк с ретрансляцией позитивных видений. Да вот только никак не отыскать ничего подходящего, вон сколько дней уже просмотрел, отмотав назад ленту её жизни, всё хуже и хуже… Так, стоп – какой-то всплеск. На экране их видеоносителя длинноволосый усатый эмонат поёт под гитару чуть гундосым голосом «Спасибо за день, спасибо за ночь, спасибо за сына и за дочь… Спасибо за то, что средь боли и зла наш тесный мирок ты сберегла». И – о, чудо – уровень вибраций молодой эмонатки моментально устремляется в плюсовую сторону! Она плачет, но какими-то благостными слезами. Поглаживает свой большой круглый живот. Она ждёт малыша. Срочно вызываем образ этого усача с гитарой в подсознании этой несчастной, находящейся в реанимации!
Раечка от изумления открыла рот – Боярский здесь, у её постели? Бред! Этого не может быть, потому что этого не может быть ни-ког-да! Но ведь, вот же он! В синей джинсовой рубахе поверх чёрной водолазки. А за его спиной – гитара! Смотрит на неё, улыбается в свои потрясающие усы, присаживается в ногах… Невольно Раиса улыбается в ответ. Михаил Боярский начинает тихонько наигрывать на гитаре, которую со спины переместил на колени… И до боли знакомым и любимым голосом начинает петь:
« Сладкий сон погасил глаз ласковых пламя,
Тихо губы твои чуть трону губами я,
А на губах твоих усталый день затих,
Ты сладко спишь, а я шепчу тебе родная…»
О, как же это было волшебно! Вот какие слова мечтала она услышать от своего Димочки хотя бы один единственный раз! Только куда там! Постоянно чем-то недовольный, раздражённый, часто в приличном подпитии, он, держал её в стрессовом состоянии, которое здоровья ей, естественно, не прибавляло. И вот – ей, богу – если бы не этот ребёнок, что вот-вот родится, она бы ушла от него, подала бы на развод и даже в деревню уехала бы учительствовать! Теперь этот вариант не казался ей таким уж непривлекательным.