Грусть в глазах Наставника сменилась его обычной холодной сдержанностью.
– Так деритесь, ваше высочество. До сих пор у вас это неплохо получалось.
Я саркастично рассмеялась.
– Посмотри на меня. Кого ты видишь?
– Мммм… Лягушку.
Он кашлянул и повысил голос.
– Симпатичную, веселую, умную, добрую, упрямую, непредсказуемую в своих выдумках, сумасшедшую, забавную, занозистую лягушку, с которой хочется прожить жизнь. С такими, как вы, бывает трудно, иногда хочется от них сбежать, но сделать это невозможно. С такими, как вы, не расстаются. Если выразиться высокопарно, вы можете составить счастье любой особи мужского пола.
– С комплиментами вали к Василисе, – пробурчала я. – Было достаточно одного первого слова. Я – лягушка. Он поцеловал меня, а я все равно осталась лягушкой. Значит, это навсегда. Значит, над ним всегда будут смеяться и всегда будут советовать ему бросить меня в молоко. Я не хочу, чтобы он из-за меня страдал. Не хочу, чтобы когда-нибудь пожалел, что со мной связался.
– Вы эгоистка, ваше высочество. Иван куда больше будет страдать, если вы по собственному желанию склеите перепонки.
– Ты этого не знаешь.
– Знаю.
– Не знаешь. Он быстро меня забудет, если я умру. Время лечит.
– Ни фига оно не лечит, – в гневе Наставник перешел на сленг. – Если сердце было разорвано в клочья, шрамы будут ныть всегда.
– Отстань от меня, – я сделала один большой прыжок, потом второй. – Оставь меня одну.
– Этого вы требовать от меня не можете, – Наставник поскакал рядом. – Согласно договору с вашим папенькой я должен сопровождать вас в любых ваших начинаниях.
– Ты не сможешь мне помешать.
– Не смогу. Но кто-то же должен засвидетельствовать вашу гибель.
***
Куст земляники справа от меня зашевелился, и из-за него показался Наставник. В лапках он держал каску, в которой плескалась вода. Опять попытается меня облить. Не поможет. На таком солнце несколько капель не спасут. А стащить меня в лужу ему не под силу.
Я закрыла глаза и прислушалась к себе. Задние лапки уже ничего не чувствовали.
– Ваше высочество! Ваше высочество! – вдруг заорал Наставник. – Розовые бантики!
Я с трудом подняла веки. Наставник махал каской куда-то в сторону стайки синих стрекоз. Бедняга. Солнце добралось и до него.
– Пойди окунись, – прошептала я из последних сил. – Не хочу, чтобы ты из-за меня погиб. Я этого не стою.
Я попыталась улыбнуться ему на прощанье, но силы иссякли, и я повалилась на спину. Сейчас кожа высохнет на брюшке, и все будет кончено.
– Гой еси, Лукерья, – внезапно произнес голос моего мужа. – Ты чего это помирать вздумала. Просыпаюсь – тебя нет. Хорошо, Наставник нацарапал на камне, где искать и что делать.