Господин Сидоров на олигарха, конечно, не тянул. Вскоре это поймет и Мурзик. И прежде чем он вцепится в следующего посетителя, я сообщу, что Кеша Петров исчез, что я в гробу видал Большую Межгалактическую Комиссию с ее запретами и собираюсь прозондировать город из космоса, пусть даже потом меня четвертуют.
…Я высчитывал, сколько зондов придется вызвать, чтобы разом накрыть весь город и разыскать сборщика металлолома за 5 – 6 часов, когда дверь в бюро содрогнулась от сильного удара. Следующий удар снес ее с петель, и в комнату ввалился небритый детина со спортивной сумкой в руках. В сумке что-то попискивало.
Глаза детины остановились на Мурзике.
– Ты! – злобно произнес гость. – Вот!
Он расстегнул сумку, пошарил в ней пятерней и со словами «Ну, зараза! Все еще царапается» поставил на стол крохотного, чрезвычайно пушистого и белого, как рафинированный сахар, котенка. Он выглядел таким нежным, милым и беззащитным, что даже мне захотелось его погладить. Котенок мяукнул и уселся на прайс-лист.
– Щас, – сказал детина, снял с руки часы и постучал по циферблату. – Четыре минуты.
Я взглянул на Мурзика. Уставившись на часы, он нервно шевелил кончиком хвоста. Это мне не понравилось.
– Десять секунд, девять, восемь, семь, – повел детина обратный отсчет. – Шесть, пять, четыре, три…
На счете «ноль!» раздался громкий хлопок, и котенок исчез в плотном белом облачке. В комнате повеяло ароматом жасмина. Когда облако рассеялось, вместо котенка на прайс-листе высилась куча обглоданных куриных гузок.
В следующее мгновение меня оглушили крики с трех сторон. Хорошо различалось только «ой-ой-ой», которое издавал вжавшийся в стул господин Сидоров. Голоса детины и Марсика сливались в один, я не мог разобрать ни слова.
Я вспрыгнул на стол, сунул передние лапы в рот и издал боевой клич горгулий Кассиопеи. Да-да, знаю, что ученые КотоЭпсилона-460рр отрицают их существование, уверяя, что аборигены Кассиопеи вымерли много веков назад. А на деле я однажды просидел у них в плену долгих 86 дней и много чему научился.
– Говорить будете по очереди, – объявил я в наступившей тишине. – Сначала вы, – я показал на детину. – Потом Мурзик. Потом господин Сидоров, если у него, конечно, найдется что сказать, кроме «ой!». Вопросов задавать не буду. Выкладывайте сами.
– Если бы не твое чистоплюйство, мы давно бы отсюда выбрались, – заорал Мурзик вне очереди и замахал перед моим носом лапами. – Грабить нельзя, обманывать нельзя. А я не хочу торчать на Земле вечность. Я сделал что мог. И он, – Мурзик показал на детину, – в накладе не остался.