Милана даже пикнуть не успела, как Ким выдернул ее из толпы притихших работников лейбла.
— Девушке нужно показать, кто тут главный, — говорил Ким, привлекая к себе Милану властным жестом. — Но и не забывать о том, что необходимо раскрыть всю душу, так как девушки чувствуют фальшь и недосказанность в каждом движении. Чтобы очаровать ее, надо притянуть поближе, заглянуть в глаза. Почти коснуться кончиком носа, обжечь горячим дыханием, полным любви и страсти.
Милана с замиранием сердца обнаружила, что Ким иллюстрирует каждое произнесённое слово на них двоих. И сейчас она смотрела в тёмные, почти чёрные глаза очень близко и ощущала на себе каждый вдох и выдох. Немигающий взгляд гипнотизировал и начисто лишал воли, а бархатный голос тем временем продолжал:
— Не стоит торопить поцелуй, давая девушке как можно полнее проникнуться атмосферой и твоими эмоциями. Следует говорить с ней шепотом, ласкающим слух. Улыбнуться — так, чтобы у нее растаяло сердце, — говорил Ким с такой обаятельной улыбкой, за какую следовало бы сажать в тюрьму. — Убрать прядь волос с лица. Провести кончиками пальцев по скулам, — с этими словами Ким очертил пальцами контур лица Миланы, приподнял ее за подбородок, замер в каком-то сантиметре от ее губ. — И прошептать ей: ты — моя…
С губ Миланы сорвался тихий вздох. Она невольно потянулась вперёд, чтобы коснуться уже этих чертовых губ, когда Ким вдруг моргнул и перевел взгляд на Кристофера.
— В общем, тебе еще долго учиться, — уже нормальным голосом произнес Ким и сочувственно похлопал Кристофера по плечу. — Ну а непосредственно с техниками поцелуя, думаю, ты сам справишься. Желаю удачи!
Милана не поняла, в какой момент Ким отпустил ее, и не обратила внимания, в каком направлении он скрылся со съёмочной площадки. В голове у нее стелился ватный розовый туман. А связных мыслей не было вообще. Точнее, мыслей было очень много, но все какие-то однообразные: "твою мать", "мать твою", "твою-то мать" и "мать твою налево".
А еще это нежное "Ты — моя", сказанное будто бы для нее одной, звенело в ушах просто невыносимо. Что вот это вот всё сейчас было вообще!?
У Сильвестра состояние было немногим лучше Миланы. Режиссер, кажется, сам был на грани оргазма.
— Клааарк! — истошно завопил он на весь павильон. — Кларк, ты снял это? Снял? Как это, не снял!? Долбоящер недоделанный, ты уволен! Милана! Кто он? Милана, кто этот чертов засранец?
— К… Ким.
— Прекрасно. Ким будет сниматься в нашем клипе.
— Что, простите? — вмешался Кристофер, удивлённо выгнув бровь. — У нас вроде нет свободных ролей.