Надеюсь, хотя бы он объяснит мне, что произошло в храме и как нам быть дальше.
Поблуждав по пустынной анфиладе, но так и не обнаружив даже намека на туалет, решила хотя бы позвать чертяку. Опустившись на кушетку и убедившись, что в комнате, выполненной в бордовых и золотых тонах, я одна, тихонько спросила:
— Чет, ты здесь?
Тишина.
— Че-е-ет…
Мгновение, и огонь в камине, до этого терявшийся за слабо тлеющими углями, полыхнул ослепляюще ярко. В пламени мелькнула хитрая лисья морда, а буквально через секунду я почувствовала, как на мое плечо опустилась мягкая лохматая лапа.
Знала, что это хранитель, но все равно невольно вздрогнула и обернулась.
И тут же на него набросилась:
— Где тебя черти целый день носят?! Бросил меня одну!
Виньецкий напыжился и фыркнул:
— Ты же сказала не появляться, когда поблизости будет Воронцов. Вот я и не появлялся.
— И во время обряда тебя не было… В то время как хранитель князя был!
Чет заулыбался, а потом сказал мягким покровительственным тоном, словно разговаривал с маленьким ребенком:
— Душа моя залетная-перелетная, я же за тебя беспокоился. Вот и не появлялся, чтобы нас не раскрыли. Или ты уже успела передумать шифроваться от Воронцова? Ну тогда я хоть сейчас себя ему явлю. Вот пойду и яв…
— Сидеть!
Подорвавшийся было Чет был схвачен за шкирку и возвращен на кушетку, обтянутую узорчатым глазетом.
— Я тебе «пойду»!
— То есть не передумала? — хитро сощурился чертяка.
— Не передумала, — кивнула серьезно и добавила: — Лучше объясни, что было в храме. Что это за сердце такое, светлячки и почему на дне чаши я увидела черно-белое семя.
Стоило мне это произнести, как аджан мгновенно посерьезнел. Немного помолчал, словно что-то обдумывая, после чего неторопливо начал:
— В общем, Машка, как это водится, у меня для тебя две новости: плохая и хорошая. С какой начать изволим?
И почему так не бывает, чтобы было две хороших? Зачем сразу плохое…
— Давай уже, режь правду-матку, — махнула я рукой, настраиваясь на новые неприятности.
Чет хмыкнул, а потом, мазнув огненной кисточкой хвоста по полу, задумчиво проговорил:
— Пожалуй, Машка, начну с хорошей… Ты у нас, оказывается, барышня с сюрпризом. И не одним. Огненным даром меня приманила, а вот магии равновесия я в тебе сразу и не учуял. Мой промах.
— Равновесия… — пробормотала я и вскинула на хранителя ошеломленный взгляд: — То есть получается, я обладаю даром жизни и смерти? Как царь Дмитрий?
Аджан кивнул и заметил с усмешкой:
— Редкое нынче явление. Можно сказать, уникальное! Иные колдуны, у которых магия равновесия проявлялась особенно ярко, могли исцелять своим даром даже тяжело больных. А могли и… убить. Сила она, понимаешь ли, может быть использована по-всякому: как во благо, так и во вред.