За нашим словесным пинг-понгом, наблюдал весь зал.
— Сенара Роля, не уходите от ответа. Вы делали ментальное вмешательство в сознание моих детей?
Я поняла, что если сейчас не отвечу, то люди надумают чего-нибудь пострашнее того, что есть на самом деле. Лучше все сказать честно и объяснить причины. Вранье всегда всплывает. Я это точно знала.
— Ваши дети были больны. У нас на Земле такое заболевание называется умственная отсталость. С помощью ментального дара я вылечила их. Больше никаких вмешательств не было.
— Что и требовалось доказать! — воскликнул сен Марози!
Тут подскочила сена Марози.
— Люди добрые, чует мое сердце, что она и Иржика заставила спасать ее жалкую жизнь.
Зал заволновался. Практически все подскочили и начали, что-то кричать. Кто-то орал на меня, кто-то пытался успокоить своих соседей. Староста подбежал к тарелке, видимо гонгу, и начал по нему стучать. От него было много шума, но никто не унимался.
— Хватит, остановитесь! — кричал Айрил.
— Долой школу, долой ментальных поработителей! — заорал кто-то из толпы и люди ринулись из здания наверх, по-видимому, в мой класс. Отец со старостой бросились туда же. Я осталась стоять посреди зала.
Ко мне подошла сена Сосесоид — мать Иржика. С ненавистью взглянув в глаза, она плюнула мне в лицо. Я замерла на месте. Мы стояли и смотрели друг на друга не отрываясь несколько мгновений. Наконец, женщина встрепенулась, опустив плечи развернулась и вышла из зала. Я сползла на лавку.
Одно слово и лицо очищено. Как жалко, что я не могла точно также волшебным заклинанием починить свое сердце. Я слышала, как наверху громили класс. Звон стекла, грохот от падающей мебели. Крики, топот.
Появилась мысль подчинить людей у которых нет осканита и вывести оттуда. Я не хотела, чтобы кто-нибудь пострадал. Но тогда у меня может оказаться еще меньше союзников. Кому понравится делать что-то против своей воли? С другой стороны какая разница что будут думать обо мне? Главное, чтобы все были целы. Я приоткрыла щиты, чтобы проникнуть в мысли незащищенных осканитом и вдруг услышала:
— Пожар! Дом, чей-то дом горит, бегите, спасайте, чтобы пламя не перекинулось на другие хаты.
Толпа ринулась вниз, в зал забежал растрепанный отец.
— По-моему горит твой дом! Пойдем, тебе нельзя оставаться одной!
Мы вместе с обезумевшей толпой неслись по улице. Действительно от моего дома уже практически ничего не осталось. Многие остановились и злорадно хохотали, глядя как исчезает в огне жилище. Отец тут же пошел тушить пламя. Ко мне подошел староста Айрил.
— Это поджог, Кэтти, только я не могу понять как? Там ведь стояла охрана. Все кто может ее открыть были в зале собрания.