— Не хочу. Чтобы пробовать нужны ученики. А кого учить? Здесь во дворце детей нет.
— Понятно, — грустно ответил Овид.
Он что думал? Что я пойду бороться? Махать шашкой направо и на лево за Архон и какого-то чувака, который стоит во главе всего этого безобразия? Тут я поймала себя на мысли, что не знаю имени своего то ли жениха, то ли не жениха.
— Как ты устроилась? — решил изменить тему советник. — Кстати, слуги, которые обслуживают тебя, преданы мне и давно проверены. Так что можешь в бытовых вопросах положиться на них.
Я удивилась:
— Вот как?
— Я обещал Кряжеку позаботиться о тебе, поэтому взял на себя такую смелость.
Дверь открылась, и как по заказу, в комнату зашли лакей с горничной, которые принесли нам приборы для чаепития. Я решила выразить свою благодарность советнику:
— Спасибо сен Савит, ваши усилия не пошли даром меня холят и лелеют.
Лакей вместе с горничной с гордостью расставляли приборы, раскладывали булочки и пирожные на столе. А я продолжила, не стесняясь. Пусть слушают, им полезно:
— Только вот просветите. Можно ли мне подправить кое-что в сознании этих «верных вам людей»? — спросила я с улыбкой маньяка.
Горничная выронила серебряную ложку. Она громко звякнула, ударившись о стол. Лакей, молча, выпрямился и вытер платком пот, который вдруг выступил на лбу. Сен Савит уже знал мои выходки, поэтому лишь покачал головой.
— Не переживай Дебби, — обратилась я к своим верным слугам. — Я всего лишь уберу из твоего словарного запаса слова: выскочка, идиотка и невоспитанная дрянь. А тебе Тобби поправлю фантазии, а то у меня грудь совсем не такая, как ты представляешь.
И, мило улыбнувшись, посмотрела на сена Савита. Он неодобрительно покачал головой еще раз. Дебби и Тобби замерли рядом с моим столом.
— Хотя, ладно, — милостиво заявила я. — Оставлю все как есть. Думаю полезно знать, что о тебе думают.
— Простите сенара Роля, мы можем идти? — подал голос Тобби.
— Идите, но имейте в виду, что я не подпущу к себе, ни одного человека с осканитом.
— Как скажете сенара Роля.
И двое моих верных слуг удалились.
— И к чему этот цирк? — поинтересовался Овид.
— Захотелось острых ощущений, — ответила я, а потом добавила: — Домой хочу. Там есть люди, которые меня любят.
Что я могла ему еще сказать? Ну не доходит до человека, что он обижает меня и унижает, а вокруг далеко все не так радужно, как ему кажется. Конечно, можно его ткнуть носом в очевидные вещи, но он же мужчина. Скажет, что это я сама виновата. Поэтому будем ждать, когда до него дойдет. А у меня просто кошки скребли на душе и некому было поплакаться.