Уложив Даришу в переноску, которую смастерил дед для нашего сегодняшнего путешествия, мы отправились в путь. Подарок я оценила в первые же минуты, поскольку установленный на нём левитационный артефакт, настроенный на мою ауру, заставлял переноску двигаться рядом, но при этом мои руки оставались свободными. Кстати, это оказалось очень удобно в путешествии по лесу, где было столько нужных мне растений, что через каждый метр приходилось присаживаться на колени и осторожно выкапывать кустики, помещая их в импровизированные контейнеры.
Малышка радовалась вместе с нами, разглядывая во все глаза новые места из своего персонального средства передвижения и стараясь ухватить листики и веточки, мимо которых мы проходили, правда недолго, поскольку вскоре, утомлённая от избытка эмоций, она заснула крепким сном. Вот тогда я оценила переноску во второй раз, поскольку ничто не мешало моей крохе спокойно отдыхать, даже вездесущие насекомые, не пропускаемые специальным защитным барьером. И как я раньше обходилась без этой вещи?
- Дед, знаешь, а ведь ты можешь озолотиться, делая подобные переноски и продавая их молодым мамочкам, - после очередной порции благодарности, сдобренной крепкими объятиями, от которых дед отмахивался как мог, смущённый подобным вниманием, заявила я. - Только подумай, сотни женщин смогут спокойно заниматься домашними делами, а их детки будут всегда рядом, под присмотром. Так что подумай.
- А что, хорошая идея, - поддакнула бабуня, блеснув ехидной улыбкой, - станешь у нас богатым и знаменитым, найдёшь себе молодую жену и...
- Мне, кроме моей Матрёны, никто больше не нужен, - проворчал дед, приняв шутку за чистую монету. - Она хоть и не молода, но даст фору любой молодке. Но за идею насчёт детской переноски, спасибо, надо подумать.
Пока мы бродили по лесу, набивая корзинки растениями, тени от деревьев стали удлиняться, предупреждая о том, что день близится к вечеру, поэтому я предложила заканчивать прогулку и возвращаться домой. Я то предложила, вот только соглашаться со мной никто не собирался. Бабуля находила десятки причин, чтобы отсрочить переход. И если первые две-три ещё можно было списать на взбалмошный характер хранительницы, то потом, каждая последующая причина казалась всё более надуманной, вызывая подозрения.
- Может, признаешься, в конце концов? - не выдержала я.
- В чём? - наигранно хлопая ресницами, пропела она.
- Что ты меня скрываешь?
- Ничего, - отмахнулась вредная старушка.
- Тогда открывай портал, возвращаемся домой сейчас же, - напирала я.