— Где мне встать? — спросил он, когда мы прекратили обсуждать его причёску и макияж в восторженных выражениях.
— Здесь, — ответила я и указала на подоконник. — Можешь немного опереться. Сложи руки на груди. А теперь поверни голову в мою сторону, только не двигай плечами. Я просто проверю, как ложится свет.
Я заглянула в видоискатель: отличная поза, и свет ложился замечательно. Это будут прекрасные мужские портреты!
— Всё в порядке, — резюмировала я. — Можем начинать.
— Хорошо, — ответил Илья, снял халат и широким жестом отбросил на кресло.
А потом повторил позу, в которую я его поставила. Абсолютно голый.
***
Лаврик не удержался от восторженного свиста, Мариша закашлялась, а я схватила халат и набросила на Илью. Укутала его, как мама меня укутывала, когда я маленькой вылезала из ванны. Но было поздно. Камера в моей голове мгновенно заполнила безразмерную флешку фотографиями обнажённого Ильи. И уже ни стереть, ни забыть, ни уничтожить.
Ну вот зачем?!
Зачем мне знать, что на его скульптурном торсе прорисован каждый мускул, что косые мышцы живота тянутся до самого паха, что волосы на лобке коротко подстрижены, а яйца и член крупнее, чем у моего мужа? К чему мне знать, что этот член не обрезан, и крайняя плоть полностью закрывает головку?
Совершенно бесполезная информация! Были вещи, которые о чужих мужчинах я знать не хотела.
— Зачем ты разделся? — спросила я ошарашенно.
— В смысле? — удивился он. — Чтобы ты меня сфотографировала.
— Голым?
— А разве нет?
— Нет, конечно! У нас для тебя куча одежды — штаны, футболки, куртки. Мариша сегодня привезла из банка. С чего ты взял, что мы планируем снимать тебя раздетым?
— Вот чёрт! — выругался он. — Прошу у всех прощения! Я, наверное, неправильно понял ту девушку из банка.
— Что она сказала?
— Она сказала, что одежда мне не понадобится. Я ещё удивился, спросил: «Как, совсем?», а она ответила, что я могу хоть голым приходить.
— Наверное, она имела в виду, что мы всё тебе выдадим, — предположила Мариша.
— Теперь до меня дошло. Чёрт, мне так неудобно! Чувствую себя идиотом.
Илья действительно покраснел. Стало понятно, почему он замялся, когда узнал, что мы будем в студии не вдвоём, а вчетвером. Вероятно, обнажиться при одной девушке ему казалось проще, чем перед толпой народа. И фраза «вряд ли я рискну выложить фотографии в интернет» тоже обрела смысл. Убить бы эту девушку из банка! Я сделала пометку в памяти выяснить, кто в пиар-отделе троллит клиентов.
— Всё в порядке, не переживай, — сказала я Илье. — Я разберусь, кто тебя дезинформировал.