Калитка – онемевшими пальцами с трудом закрываю замок, – несколько метров до дома, сбрасываю верхнюю одежду, и наконец оказываюсь в теплой кухне. Таня, судя по всему, еще в ванной. Я устало падаю на уголок, глядя в пол. Сердце в груди грохочет так, что закладывает в ушах. Чувствую себя погано.
Я ведь прекрасно поняла, о чем говорил Кирилл. Я вела себя омерзительно, говорила себе одно, а сама делала другое. Это я позволила ему допустить мысль о том, что меня к нему тянет. Позволила ее тогда, когда у Кирилла были отношения с моей сестрой, когда сама я была с другим мужчиной.
Пусть не было физической измены, но она и не нужна. Измена происходит сначала на уровне головы. Человек внутри себя принимает решение: пустить эту возможность в свою жизнь или нет. Я должна была заблокировать любое проявление чувств. Я не имела на них права, а теперь Кирилл считает, что я…
Слышу, как что-то падает в ванной, следом чертыхается Таня, вскочив, бегу в свою комнату, прикрываю дверь. Надеюсь, у меня еще есть время прийти в себя, оно мне необходимо. Я не готова сейчас общаться с сестрой. Опускаюсь на матрас, подтягиваю к себе одеяло и кутаюсь в него. Не знаю, от чего трясет больше: от того, что замерзла, или от осознания того, как я вела себя все это время.
Так оно и происходит: искушение приходит незаметно, маленькими шагами подкрадывается. Сначала думаешь: ну ведь ничего такого нет, это ничего не значит. Потом думаешь так снова, и снова, и снова. И не замечаешь, как оказываешься полностью порабощен этим искушением.
Ложусь на бок в позе младенца. Ситуация с Антоном отступает на второй план. Я отстраненно и безэмоционально замечаю, что она меня в общем-то даже не трогает. Неприятно как-то по-человечески, но других чувств нет. И на это тоже есть причина. Антон никогда меня не привлекал всерьез.
Я рассматривала его как хороший вариант, который нужно брать, особенно когда он сам идет в руки. Не было эмоций, только прагматизм. Но это же логично, мне тридцать четыре, я разведена, побита жизнью, мне ли выбирать? Да и не факт, что получилось бы, даже если бы Антон этого на самом деле хотел. Я разрешила себе не думать о будущем, но реальность ведь никуда не делась. Когда-нибудь мне пришлось бы сказать, что я не смогу родить ему ребенка. Теперь не придется, и слава богу.
– Ты в порядке, Ясь?
Поднимаю на сестру глаза, оставляя в покое кашу, которую уже минут пять перебираю ложкой.
– Да, все нормально, долго не могла уснуть вчера.
Я и впрямь мучилась бессонницей, бродила из угла в угол, зачем-то поглядывая на окна дома напротив. Света в них не было. И правильно, люди по ночам спят, мучаются только те, у кого не ладится с самим собой.