– Тебе нельзя оставаться здесь, – голос Ханта звучал спокойно, но за спокойствием чувствовалась угроза. – Мои невесты нервничают и штурмуют мои покои, я не могу выспаться.
– Спите здесь, – предложила непринуждённо, пожав плечами. – Зачем вам восемь? Одной действительно недостаточно? – я искренне не понимала.
Хант всё ещё выглядел помятым и дико уставшим.
– Каждый брачный сезон я обязан принимать у себя невест со всего Плато, – нехотя пояснил он. – Но это не значит, что обязан жениться. По окончанию сезона, они разъедутся, если… я не поставлю на ком-нибудь из них метку. Такая метка позволяет задержаться в моём логове ещё на две недели.
– И когда заканчивается брачный сезон? – спросила скептически, не понимая такого сложного обычая.
– Нескоро. Он только начался, – сдержанно произнёс вервольф и нахмурился. – Ты сбила меня с мысли, я пришёл не за этим…
Отложила «рукоделие» и поднялась.
– Ты сам себя сбил, – улыбнулась непринуждённо и приобняла мужчину за плечи. – Кровать вон там. Подушка, одеяло… ложишься, глазки закрываешь и спишь. Здесь уж точно тебя никто не побеспокоит. Неуравновешенные су… самки сюда больше не явятся. Ну?
Хант недоверчиво прищурился, а я закатила глаза.
– Слушай, подумаешь как от меня избавиться завтра. Утро вечера мудренее, не слышал поговорку?
Видимо волк чертовски устал, раз согласился. Снял камзол, размял шею и скинул сапоги. Он кажется сам не верил, что делает это…
Я старалась не смотреть. Такое рельефное мускулистое тело немного смущает. Точнее нахождение этого тела рядом, вот что смущает.
– Колыбельную петь не стану, – усмехнулась, накрывая волка одеялом. – Спи.
– Спите, – зевая, поправил упрямец. – Ты должна… обращаться ко мне… – и засопел, закрыв глаза.
– Должна-должна, – усмехнулась и вернулась за стол.
Пора заканчивать. Я ещё хотела подготовить учебный материал для Эленьи. Стоит начать с простого. С букв. Только… откуда я знаю местный язык? И судя по всему, неплохо знаю. Надеюсь и писать не разучилась…
Я тихонечко вырисовывала буквы, когда в дверь постучали. Глянула на спящего волка, но он даже не шелохнулся. Разметался по кровати, засунув руку под подушку, и мерно посапывал.
Тихонечко подошла к двери и спросила, надеясь, что меня услышат:
– Кто?
После минутной паузы, раздался робкий голос служанки.
– Госпожа Алина, можно?
Впустила её, здороваясь и показала, чтобы тихо себя вела.
Серые глаза служанки ошарашенно распахнулись.
– Это… это… айсир? – едва различимо прошептала она.
– Угу, – кивнула многозначительно. – Отсыпается.
– О-о… – вырвалось у Эленьи непроизвольно. – А как же он… в кровати у вас оказался?