— Ты должна была убить меня, пока могла, — сказала сестра. — Ты должна была захватить Фейвальд с силой Равновесия — или ты должна была заключить со мной хорошую сделку и быть моей правой рукой. Теперь ты потеряла эти шансы. Ты потеряла все.
Она сказала «все» с придыханием, и от этого дрожь побежала по моей спине.
— Ты даже как-то открыла Фейвальд миру людей. Постоянно. Нужно лишь сделать круг камней, и мы можем сами выйти — так я поймала тебя. Ты понимаешь, что это значит? Я скажу. Это значит, что мне не нужно ждать, чтобы убить тебя на Кровокамне у Двери Жути. Я могу убить тебя где угодно и в любое время. Твоя жизнь больше ничего не значит. Я могу, наконец, достичь всего, чего хотела.
— Я думала, что, может, после всего ты еще сможешь раскаяться, — сдавленно сказала я. Голова гудела у места, где ударили. — Что ты была жертвой, и потому стала такой, и тебя, может, удастся спасти.
— Я — злодей, а не жертва. И я горжусь этим.
— Может, ты то и другое.
— Не шевелись, Элли, — сказала она с коварной улыбкой, потянула за цепь, соединенную с моим правым запястьем. Я пыталась биться левой рукой, но она была прикована к деревянному шесту рядом со мной. Мои ноги были на узкой деревянной перекладине над землей. — Цепь короткая, — раздался щелчок, она прицепила ее к крюку надо мной. — Она ведет к палке сверху. Подвинешь руку, и палка вылетит из земли.
Я попыталась пошевелить рукой, но ее железная хватка не допустила это.
— Даже не думай, — прошипела она. — Я не умру с тобой. Теперь слушай внимательно, если вытащишь ту палку, она выпустит тяжелый круглый камень, который выкатится изо рта русалки и раздавит тебя. Если упадешь с шеста, цепь вытащит палку. Если опустишь руку, цель вытащит палку. Если будешь сильно дышать, цепь вытащит палку. Так что старайся. И постарайся прожить как можно дольше. Игры не будет, если ты сразу умрешь. Мы хотим увидеть, как ты попотеешь. И я хочу увидеть твою ужасную смерть.
Она подмигнула, словно это было весело.
— Отойди от своей сестры, Хуланна Арникалла Хантер, — сказал властный голос. — И слушайся только моих приказов.
Ярость озарила лицо моей сестры, но она отошла. Я не сразу поняла, почему. Ее имя — которое не имело над ней власти, пока она была смертной — управляло ей, как фейри. Если бы я поняла это раньше, я спаслась бы от многих проблем. Я думала, что, как у меня, ее смертное имя не имело власти.
Моя ладонь дрожала, я старалась держать руку над головой и не шевелиться. Голова кружилась. Болела там, где меня ударили по затылку. Было жарко. Я долго так не протяну.