Атайр всегда старался сделать так, чтобы она ушла скорее. Говорил мало, слушал её внимательно, но с нарочито отстранённым видом, а затем скоро ссылался на усталость. Пусть лучше считает его доходягой, который долго не может оправиться от раны, чем привыкает.
Привычка — когда что-то, что раньше казалось немыслимым, вдруг становится нормальным для двоих людей, которые сторонились друг друга очень долго, — это очень скверно. И, кажется, вархасска тоже это понимала. Наверное, поэтому в один из дней она попросту не пришла.
И Атайр старался не ждать её. Не поглядывать на дверь, когда чудилось, что она приоткрылась, не раздражаться от постоянно зудящего где-то поблизости голоса Финли, но у него не получалось.
Дошло до того, что ночью, после смутно тревожного сна, где он видел Всадника и белёсую, расплывчатую фигурку Ребеки вдалеке, Атайр проснулся, встревоженный очень натуральным ощущением, что рядом с ним кто-то есть. Вздрогнув, он повернул голову — и ещё некоторое время ему чудились на другом конце постели очертания спящей девушки в светлой сорочке.
Атайр даже головой помотал — и видение исчезло, словно растворилось в лучах глядящей в окно луны. Нет, всё же очень плохо, что Тавиана решила ввязаться в своеобразную схватку с Охотой. Связи между душами и сущностями в Сиде могут быть очень непредсказуемыми. И ладно ещё вархасска не пострадала. Но слишком многое Атайр оставил в королевстве туатов, чтобы там оказалась ещё и эта неугомонная девчонка.
Слегка уняв лёгкую тревогу после мутного и весьма неприятного пробуждения, Атайр вновь задремал, чтобы утром вновь проснуться от знакомых уже ощущений, словно где-то поблизости горит, согревая, негасимый огонёк.
Он открыл глаза: Тавиана теперь совершенно точно была здесь. Она с ногами сидела в огромном резном кресле и явственно клевала носом над книгой, которую еле держала в слабеющих пальцах. Наконец девушка уронила голову на грудь, а увесистый фолиант кубарем скатился на пол. Глухой грохот вновь разбудил Тавиану. Она заморгала, завертела головой и теперь только заметила, что Атайр смотрит на неё.
— Доброе утро! — слегка вяло протянула она. — Я зашла к Финли спросить о вашем здоровье, ваше высочество. А он попросил меня посидеть с вами, пока ходит по срочному делу.
Она спустила босые ступни на пол и нашарила ими тонкие кожаные башмачки. Атайр невольно проследил за ними взглядом: удивительно завораживающее оказалось зрелище.
— Можно было попросить приглядеть за мной слугу, — глухо ответил он, отворачиваясь. — Что за глупости? Финли становится всё наглее. Скоро уже и моего отца начнёт прогонять.