– Синьора Белла, Анатолию известно, что Флорентиец несколько веков принадлежал семейству Медичи, чьим достойным потомком вы являетесь, – синьор Луиджи Моретти слегка поклонился.
– Вот именно! И если бы бриллиант Флорентиец вернулся в нашу семью, это было бы справедливо! – герцогиня Белла перевернула страницу в альбоме. – Вот смотрите – это моя семья. Да фамилию нам сохранить не удалось, но во всех нас течёт кровь Медичи!
Анатолий, рассматривая снимки, погладил одну из собачек. Тут же две других начали отталкивать друг друга и подлезать под его ладонь.
– А вот это фото было сделано незадолго до той трагедии. Дочь с мужем приезжали навестить меня, и мы решили сфотографироваться, – тонкий пальчик с идеальным маникюром легонько погладил большое фото.
Анатолий всмотрелся в старый снимок.
– А фото вашей внучки у вас есть? – задал он очередной вопрос.
– Конечно! Вот она. Здесь ей годика три, а вот это Рождество. Я ей подарила живого пони. Как она радовалась. А ещё она очень любила купаться в море, когда бывала у меня. Вот здесь ей лет пять, она на пляже в новом купальнике.
Герцогиня Белла подвинула альбом к Анатолию и тяжело вздохнула.
– Она была очень красивая, умненькая, добрая девочка.
– А почему её хоронили в закрытом гробу? – Анатолий задал вопрос почти шёпотом.
Герцогиня встревоженно глянула на него. Поднесла платочек к глазам и промокнула слезу.
– Мне её даже не показали. В похоронном бюро сказали, что лучше не видеть то, во что она превратилась после аварии.
– Спасибо за ваш рассказ. Могу взять вот эти два фото? Обещаю их вернуть, – Анатолий вынул из альбома пару снимков.
– Фото? Ах, да, на этом – они все втроём незадолго до аварии, а это моя внучка. Да, возьмите. Вдруг вам удастся найти виновных, – в голосе герцогини прозвучала надежда.
Анатолий и синьор Моретти вернулись на виллу. Дождь прекратился, яркое солнце заняло своё место на безупречно голубом небе. И как бы извиняясь за причинённые неудобства от бешеного шторма, природа вывесила роскошную и яркую радугу. Порывы лёгкого ветерка стряхивали тяжёлые капли воды с веток деревьев. Возобновился привычный птичий гомон. Анатолий не стал загонять Ferrari в гараж и оставил его на подъездной дорожке.
– Видишь, герцогиня Белла не сказала ничего нового, – синьор Луиджи Моретти вошёл в гостиную и уселся в кресло у камина.
– А я с тобой не согласен. Думаю, мы не зря съездили к ней. Ты видел её реакцию на вопрос о Флорентийце? – покачал головой Лазарев.
– О, Анатолий, мы с синьорой Беллой знакомы много лет. И она при каждом удобном случае не забывает напомнить о своём родстве с фамилией Медичи, – усмехнулся синьор Моретти.