— А почему бы и нет. Если он ответит, что нет, скажи, что я хочу поговорить с ним. Скажи, что я хочу спросить, почему он не откликнулся на объявление про Карлотту Воэн или Элинор Деново.
Я сверился с телефонным справочником, чтобы уточнить, правильно ли я запомнил домашний телефон Флойда Вэнса, в очередной раз убедился в том, что память меня не подвела, и набрал номер. На часах было без четверти семь. Трубку сняли на третий звонок.
— Алло?
— Могу я поговорить с мистером Флойдом Вэнсом?
— Флойд Вэнс слушает.
— Это Арчи Гудвин. Я работаю на Ниро Вулфа. Если помните, мы с вами познакомились у Лили Роуэн. Вы…
— Я помню.
— Вы сказали, что хотели бы познакомиться с Ниро Вулфом. Я только что напомнил об этом мистеру Вулфу, и он сказал, что тоже хочет с вами познакомиться. Вы можете приехать к нам сегодня вечером, скажем, часов в девять?
Молчание. Пять секунд.
— Это слишком внезапно.
— Я знаю. Срочность, конечно, не такая, как при пожаре, но если вы сможете, то наш адрес…
— Адрес я знаю… — Вновь молчание. — Значит, в девять?
— Да. Или позже, если вам так удобно.
— Я буду в девять.
Едва я положил трубку, как в дверь позвонили. Как я и ожидал, это оказался Сол. Я приоткрыл дверь на пару дюймов и прогнусавил:
— Ты уверен, что хочешь войти? Шампанского не будет — возникли кое-какие осложнения.
Виноват был я сам. Когда Сол позвонил, я только вернулся, страшно довольный собой, и мне не терпелось похвастаться. Поэтому я пригласил Сола на ужин, присовокупив, что в холодильнике уже лежит бутылка «Дом Периньон». Обстоятельства же осложнились так, что, сообразив, что с шампанским придется пока повременить, я отложил визит на кухню. Я знал, конечно, что Сол все поймет без всяких объяснений и извинений, но все же чувствовал себя виноватым.
Правда, запивая нежнейшие мидии и черепашье филе, Сол опустошил почти полбутылки «Монтраше», так что свое он все-таки получил. Кроме разве что пузырьков.
После ужина мы перешли пить кофе в кабинет и заодно разработали программу. Как только придет Вэнс, Сол незаметно покинет дом и отправится в дом номер четыреста девяносто по Лексингтон-авеню, чтобы прихватить какие-нибудь предметы, на которых могут быть отпечатки пальцев Вэнса. Поскольку замок Сол видел, он сразу отобрал нужную отмычку из моей коллекции, после чего помог мне подготовить кабинет к приходу гостя. Мы самым тщательным образом протерли все предметы, к которым мог прикоснуться Вэнс, включая подлокотники кресла, фотографии Элинор Деново, четыре вида рюмок, бокалов и стаканов — мы не знали, что он захочет выпить, — маленький столик и так далее. Время от времени я посматривал на Вулфа с мстительным злорадством. Вулф восседал в кресле, переплетя пальцы в центре необъятного пуза и свирепо следил за нами. Он прекрасно понимал, что наши с Солом священнодействия сейчас куда важнее, чем любые его гениальные идеи, и эта мысль явно причиняла ему невыносимые страдания. Он предпочел бы, конечно, оказаться в таком положении, когда любая, самая запутанная проблема решалась бы только оттого, что он погружается в кресло, закрывает глаза и начинает втягивать и выдвигать губы. В довершение беды он был вынужден терпеть, как мы с Солом мелькаем и суетимся перед его глазами. Я был просто поражен, что он не встал и не перешел на кухню.