– Слушай, кончай изображать из себя гимназистку в истерике. Говорю же, ничего страшного. Бывало и похуже – сам уже видел.
Ретен сжал зубы, молча сделал Пеплу знак «исчезни» и прямо в халате шагнул к двери:
– Портье! – гулко понеслось по длинному гостиничному коридору.
Лаис едва не застонала: «Да что ж он творит, демоны нас всех задери».
К счастью, больше звать не понадобилось, служащий оказался весьма проворным:
– Что вам, господин? У нас вообще-то кричать не принято.
– Даме слегка нездоровится. Можете быстро организовать нам жаропонижающее и побольше чаю?
Тот пожал плечами, но организовал. И действительно быстро. Уже через пять минут в номер доставили поднос со всем необходимым, а в ладошку горничной перекочевали солидные чаевые.
Когда прислуга вышла и дверь за ней закрылась, из ванной высунулся Пепел:
– Все? Тогда лезь уже в свое корыто, пока вода там совсем не остыла. Сестричке я сам помогу. Иди-иди, говорю. Проваливай. Тебе еще мне место потом освобождать, так что не задерживай.
Лаисса от всей этой суеты вокруг чувствовала себя несколько странно, но не сказать, чтобы ей это не нравилось. Поэтому проглотив чай и лекарство, она как-то даже не особо сопротивляясь закрыла глаза и провалилась в горячее беспамятство. Последнее что увидела – обеспокоенный взгляд уже отмытого ресса, присевшего на край ее кровати.
Проснулась Лаис от забытого ощущения какой-то удивительной полноты и душевного тепла. Открыв глаза, обнаружила себя в постели, упакованную в одеяло как в кокон. Справа к ней прижимался Ретен, по хозяйски закинув на этот кокон руку и ногу и мерно посапывая в шею. Понятно было, что даже во сне он не готов выпустить ее из своих рук, а вот защищать готов вполне – спал ресс полностью одетым.
Скосив глаза, с другой стороны она обнаружила Дари, трогательно скрючившегося под вчерашним плащом, так, что голова упиралась ей в плечо. Братишка… Накатило неожиданное, но от этого не мене приятное ощущение некой правильности, которой она долго была лишена. Как будто провалилась вдруг на несколько лет назад и вернулась домой. Да! Именно ощущение семьи , которое Лаис сейчас испытывала, и делало ее мир настолько полным.
Жаль, что ничего подобного у них никогда не будет, ей бы наверное понравилось. Но мечтать о невозможном не просто глупо, а очень глупо. Рессы не заводят семьи с дочками булочников. И даже с дочками лавочников не заводят. Как правильно сказал Дари – это политика. И таким, как она в ней не место.
Девушка с трудом отогнала пустые, неуместные для нее мысли и попыталась встряхнуться, не придумав для этого ничего лучше, чем негромко, но грозно рявкнуть подражая преподавателям полицейской академии: