– Здесь не занято? – Спросила она меня с улыбкой на светящемся личике. Что мне было ответить? И чего она ко мне подсесть захотела? Это не бар, тут люди едят в спокойном одиночестве. Да и места свободные тут есть. Но я решил не упускать возможности…
– Нет, присаживайся, – дружелюбно ответил я. Она сразу села и спросила у меня имя.
– Пол. А ты?
– Зенда*.
– В таком случае, я обязан тебе вручить его, – и я достал из кармана и протянул ей одуванчик.
***
– Давай, беги-беги! – Подначивала я Пола. И он бежал. Бежал за чёртовым воланчиком, который я запустила не пойми куда. Мажу я, а отдувается он. Не очень хорошо получается. Но он выглядит так забавно. Раззадоренный, запыхавшийся. Красавец.
– Ну, дорогая, играть с тобой в бадминтон – словно с мартышкой, – вернувшись, сказал он. – Я по всему участку прошёлся, – я расхохоталась.
– Да ты ведь сам предложил, а я предупреждала.
– Ладно уж. Давай на сегодня закругляться. Со временем научишься, я думаю.
– Совсем запыхался, да?
– Да-а! – Протянул он, выразительно на меня поглядывая, намекая на то, какая я мазила.
Мы пошли в дом. Уже близилось к ночи, поэтому мы пошли в спальню.
– Может, наперегонки переоденемся?
– Пол, а тебе не кажется, что мы слишком стары для этого? – Сказала я со смехом и сомнением в голосе.
– Для такого никто никогда не будет слишком стар, – пафосно изрёк он.
В итоге выиграла я.
– Пол, пора бы нанимать рабочего, – сказала я, уже распрямляя подушку.
– Да, согласен, – протянул он задумчиво.
– Оле говорил, у него сын поработать где-нибудь хочет. Можем предложить. Заодно ещё и поучится фермерству, вдруг полезно будет, – Оле был старым коллегой из офиса, где Пол как-то работал.
– Хорошо, давай подумаем об этом завтра, – и мы легли спать под прохладное старое лоскутное одеяло из переливающейся палитры теплых цветов. На тумбочке с моей стороны стояла стеклянная ваза с букетом одуванцев. Комнату озаряло вечернее солнце, отблески от воды в вазе плыли по потолку.
*Имя Зенда в переводе с персидского значит «живая, подвижная, бодрая».