Дабы утвердить во мнении общины и в собственных глазах почтение к почившему родителю, Матан вознамерился присвоить новорожденному имя Гедалья. Однако новоиспеченный отец столкнулся с оппозицией. Одна из сестер Матана за неделю до знаменательного события тоже родила мальчика и успела раньше брата уважить память покойного. Вдова Гедальи не хотела, чтобы два ее внука звались одинаково. Эфрат, обязанная во всем поддерживать супруга, возражала свекрови, но не энергично. Мудрый Матан не стал вмешиваться в дело, за которое взялись женщины. В результате нелегких компромиссов, его первенец получил принятое всеми сторонами имя Шуваль.
Мальчик часто болел, причиняя тревогу отцу с матерью. То простуда, то расстройство желудка, то золотуха. Матан, знавший толк во врачевании и бойко целивший чужих ему людей, собственного сына лечить не осмеливался. Он приглашал к драгоценному чаду знаменитых докторов. Эфрат слушалась указаний многоопытных практиков и ретиво выполняла их назначения. Факт самоустранения Матан не афишировал, опасаясь, как бы в ученой среде не сочли, что он сомневается в собственном лекарском мастерстве, вдохновленном откровениями Святых Книг, то есть, в конечном счете, он, Боже сохрани, не доверяет Писанию.
Покуда младенцы пребывают в колыбели, они естественным образом являются объектами внимания и забот матерей. Отцы ждут своего часа. Матан денно и нощно пропадал в ешиве или в доме учения. Школяры довольно скоро забыли прежнего своего наставника Эвитара и со свежим энтузиазмом внимали новому учителю. Идеи молодого Матана были ближе и понятнее.
Зачастую до поздней ночи Матан обсуждал с воспитанниками трудные места Писания. Вместе рассеивали туман лаконичности, вместе выковывали недостающие звенья железных логических цепей. Матан применял заимствованный у Раби опыт поощрения школяров. Глава ешивы поворачивал обсуждение таким образом, что у питомцев складывалось впечатление, будто они сами предлагали разгадку. Сей педагогический прием работал на общую пользу.
Матан решил использовать тот факт, что осенью и весной наступает кратковременный перерыв в крестьянском труде. В дни земледельческих пауз он стал собирать в ешиве тружеников полей и разъяснять им основы Писания. Такая практика укрепляла простых иудеев в вере и, одновременно, способствовала популярности Матана в народе. Впоследствии эту идею заимствовали у Нагардеи и другие города Вавилонии. Ученики ешивы охотно помогали своему наставнику, извлекая пользу и для самих себя: осваивали начала педагогического мастерства.