И Вэл Валле, маленькая девочка внутри меня, которой в тринадцать лет представили его как человека, который поможет тебе справиться с первым оборотом, снова ревет. Ревет от бессильной злости.
– Уйдите…– сиплю я. – Уйдите или убью! – добавляю следом уже с рыком.
– Какой позор! – вздыхает Густав. – Довольно с меня этого!
Он достает шарик с усыпляющим артефактом, бросает мне под ноги. Но на мне нет колец Валле, которые обычно усиливают его воздействие.
– НЕТ! – отшвыриваю ногой.
– Тебе нужно успокоиться, Виолетта. – говорит Лайонел и меня трясет от ярости. Он всегда знал, что мне нужно.
Когда приблизился мой первый оборот клан Хардманов прислал его. В первый раз всем ужасно тяжело, теряешь голову, хочется есть мясо с кровью, безумствовать и больше всего – спариваться. Клановых двуликих поддерживает опытный оборотень, а если некому – в городах обычно есть приюты, где может обернуться кто угодно. Но по факту в этих приютах любой желающий за пару монет может купить бешено хотящую секса двуликую девчонку. У нас в городе такого приюта не было. Хардманы его упразднили. Все обороты контролировал самый крупный волчий клан и кто бы им посмел возражать.
Мой опекун, разумеется, позаботился обо мне. С кланом был заключен договор: они помогают в моем первом обороте, я становлюсь частью клана, выйдя замуж за кого-то из их волков. И вот на нашем пороге возник Лайонел. Он «успокаивал» меня и мою волчицу, когда она впервые появлялась в этом мире, и в методах не стеснялся. Волчица была совсем не против и тут его упрекнуть было особо не в чем, наверное. Я не знала. Не общалась с двуликими, чтобы знать как именно обычно все это происходит. Я хотела, и он вроде как помогал. Но когда все закончилось, и я уже вернула себе и свое тело и свой разум, Лайонел Хардман «успокоил» меня еще парочку раз. Для надежности. «Это тебе нужно, Вэл. – шептал он, утыкая меня лицом в подушку и раздвигая ноги. – Тебе это очень нужно». И я не посмела возразить, а мое тело было вовсе не прочь. Через три дня после этого, надела на шею артефакт и задушила свою волчицу на долгие годы.
– Увезем ее в поместье, займитесь этой тварью у нее внутри, Лайонел. – говорит Густав.
– Боюсь, это невозможно, мистер Валле, Виолетта взрослая волчица и она выбрала волка…
Но этих слов я уже не слышу. Я слышу только «поместье», «тварь» и «Лайонел».
Оборачиваюсь и бросаюсь как ни странно на Валле. Но Лайонел Хардман в волчьей форме перехватывает меня. Мы сцепляемся. Крушим оставшуюся мебель. Клацают зубы, летит во все стороны шерсть. Чую его первую кровь и у меня совсем плывет сознание. Разорву!