– Надеюсь ты не поверил этому бреду?
Рот мой тут же захлопывается. Хм… Морщу нос по старой привычке.
– Я пришел тебя послушать.
– Я делал лишь то, что от меня требовалось. Ни больше ни меньше. Волчица мисс Валле была довольно сильной, ее трансформация проходила непросто. И это очевидно наложило… какое-то помутнение. Я пальцем ее не коснулся.
Откровеннейшее вранье. Последняя фраза говорит мне все, что нужно. Ага, не коснулся пальцем и Вэл бы себе руки отгрызла или чего похуже.
– Что ж ты врешь-то как неумело, Лайонел? Страшно что ли?
И по его лицу понимаю, что попал в яблочко. Ему действительно страшно. Чую это.
Болезненно морщусь. Твою мать… Не то чтобы я не поверил Вэл, скорее подумал что придумала чего-нибудь там по своей этой человечьей привычке. Но тут… Он правда сделал с ней что-то, чего не должен был, и теперь поджимает хвост. Девчонка оказалась парой альфы стаи, ах как не свезло.
Хватаю его за шею и бросаю на папенькин стол. Мощные дубовые ножки едва не складываются.
Душу его одной рукой. Корчиться, хрипит, синеет.
– Рейнар!
Отец, отвали. Не до тебя. Лайонел почти дошел до нужной кондиции. Трупа то есть.
Вчетвером меня таки оттаскивают. Стряхиваю с себя отцовых прихвостней.
– Вели всем уйти. – говорю ему глядя в глаза. Он коротко кивает, волки утаскивают Лайонела.
– Попросит твою голову – оторву, – говорю ему просто. – Халлен, Лайонел остается в поместье и шагу за ворота не делает. Ясно?
Халлен просто кивает. Ох и люблю я этого старика.
Мы с батенькой остаемся вдвоем.
– Сколько первых оборотов сопровождал Лайонел?
Отец хмурится.
– Не знаю. Он опытный оборотень, бывает помогает молодежи в оборотах.
– Кому, сколько раз?
– Понятия не имею, Рейнар! Кто черт побери за этим следит?
– Ты должен за этим следить, мать твою!
Лицо отца наливается красным. Подхожу и стискиваю его в объятиях. Он пытается вырваться да куда-там.
Бьется пару минут, рычит, но даже не оборачивается. И я понимаю, что отец-то ведь давно не молод, а я паскуда, ни черта ведь не помогаю. Лекс и тот вон, весь в делах, весь в делах, а я только девок трахаю, а для клана и пальцем не пошевелю.
Когда отец затихает, усаживаю его в кресло. В другое кресло, не за столом, а перед.
– Живой? – интересуюсь заботливо. Отец поправляет жабо и расслаблено выдыхает.
– Думал уж не доживу. Бестолочь.
– Да-да. – сажусь за стол альфы клана. Осматриваюсь. С этого ракурса кабинет ни разу в жизни не видел. Ничего так, чувствуешь себя жуть каким важным.
– Ритуальный поединок все равно будет. И битва с приезжими волками. – отец жутко довольный ерзает в кресле. – А после… рыбалка, книги, сад… наконец-то!