И вот я уже листаю его фотографии. С друзьями, с братом, с какой-то девушкой. И с ней фотографий пять, наверное. Разного характера, ага. Но их я пролистываю быстро.
А вот на фотках с пейнтбола останавливаюсь. Оказывается, за эти годы Амир начал заниматься спортивным пейнтболом. И даже каким-то крутым и незаменимым игроком числится, столько хвалебных комментариев под фотографиями в экипировке!
Если б кто рассказал, не поверила. Амир… Тот Амир, которого я раньше знала, терпеть не мог оружие, любое. Даже игрушечные откидывал так, что родители перестали дарить такое.
А тут спортивный пейнтбол!
Заявку в друзья я конечно же отклонила. Пусть повисит в подписчиках, раз так нравится преследовать. Но изверг не унимался.
Он додумался написать в общую беседу. И не что-то, а спросил, почему у меня глаза теперь тёмные…
Вот же гад!
Сначала никто ему не отвечал. Даже домашку, которую сверяли до этого, перестали обсуждать. Гробовое молчание или игнорирование.
А потом нашлась одна «особо добрая». Инга. Рассказала, что теперь у меня линзы и что я боюсь «иметь глаза, цвета Олиных».
У-ух, я так была зла. Кровь опять закипала в жилах, а дышать становилось труднее. Вот кто за язык тянет таких «отзывчивых»? Ей-то я как дорогу перешла?!
Но скоро выяснилось, что всё-таки перешла…
Но это после. А в этот день и в два последующих меня ждало такое спокойствие, такое затишье, от которого становилось лишь страшнее. Никто, ни один не тревожил, не допекал, не издевался.
Единственный раз, когда изверг посмотрел на меня, был перед первым уроком на следующий день. Он зашел злой, даже свирепый, а на скуле красовалась какая-то красная отметина.
Подрался что ли?
Раздумывая над этим, не успела отвести взгляд и встретилась с его кровожадным. Показалось, если б мы были не в лицее, то никто бы даже не посмотрел, что я девочка…
Посмотрел на меня так, будто я виновата, что у него почти фингал под глазом.
В остальном два дня были действительно будничными, спокойными и тихими. И даже успели меня обрадовать. За контрольную по немецкому я получила пять.
Не знаю, как так могло произойти. Я точно знала, что сделала как минимум три ошибки. Перепроверяла потом дома, на свежую голову. А тут Мари Беккер объявляет «отлично».
Это самая яркая радость, но и самое глубокое удивление этих дней.
А потом жизнь превратилась в настоящий аттракцион. И мне казалось, что меня решила закатать на своих каруселях до смерти…