— Почему у него семья неблагонадежна? Из-за старшего брата? — Удивилась подруга.
Она, наверное, знать не знала, что детство может быть таким, друзья могут жестоко предавать, а старшие братья проверять на взрослость далёкими от совершенства способами.
— Отец Амира по молодости был осужден за изнасилование. В школе не было человека, кто об этом не знал, все с одного района, почти с одной улицы.
— Ох… — Выдохнула Маша. — Страшно представить, какую тогда травлю устроили. Сначала ему, потом тебе…
— Я тогда почти сразу выпала из жизни, родители защищали меня, как могли. У него, наверное, тоже всё обошлось, его мама тогда билась за него, как раненая волчица. Она юрист, смогла отстоять обоих сыновей.
— Ты поэтому пришла к нам?
— Да.
— А он зачем сюда же перевелся? Как мама его это одобрила?
Ох, если бы подруга знала, сколько раз я об этом думала, сколько версий перебрала, сколько кошмаров мне из-за этого переснилось, один другого правдоподобнее. И с коробкой — это так, пустяк, хоть и жутко-неприятный.
— Не знаю, Маша, я его не понимаю… То не слышно его, то начинает угрожать, запугивать.
— А что потом? Как реагировали твои родители? — Вернулась к прошлому, которое вполне себе успешно влияет на настоящее.
И мы обе об этом знаем.
— Тема под запретом, все делают вид, что ничего такого никогда не было. Детки просто подурачились, поизучали друг друга. Нравились — разонравились, побаловались и забыли. Взрослые замяли ситуацию.
— А ты? Как ты?
— Мечтаю, чтобы прошлое осталось в прошлом, а я перестала бы чувствовать себя грязной и испорченной.
— Ты же сказала всего лишь поцелуи… — Недоверчивое напоминание-уточнение.
— А ты, что они слишком откровенны. — Признала, что согласна с подругой.
Маша не стала возражать, она до сих пор не могла спокойно смотреть на фотографию из видео, перевернула её лицевой стороной вниз и вообще отложила в сторону, с глаз долой.
— А от тебя тогда многое зависело, да? — Аккуратно-аккуратно прощупывала почву подруга, будто пыталась выбрать особо пострадавшую сторону.
— Да почти всё. Не мучили бы ни взрослые, ни одноклассники. Всё гораздо быстрее бы замяли, в конце концов ничего такого не случилось, стоило только неоднозначность обелить, и всё.
— А как он полную запись раздобыл? Она же только у тебя была.
— Оля, наверное, помогла одолеть меня. — Хмыкнула, ведь подсознательно всегда была уверена, что это сестра постаралась.
— И зачем он эти фотографии засунул вместе с хорошими? — Маша хотела разобрать фотокарточки, плюнула и высыпала всю коробку на стол. — О, тут какая-то надпись. Это тебе.