– Кирт! – простонала я и набросилась на его рот с бешенством маленького урагана. Мне было мало. Мало всего: прикосновений, вздохов, поцелуев. Вот чего было много, так это одежды, которую я стала судорожно снимать с мужчины.
– Здесь или в спальне? – вырвал меня вопрос Кирта из приятных ощущений. Я, уже совершенно обезумев, терлась о него, с силой вжимаясь в пах полукровки, пытаясь усилить ощущения. Было мало. Хотелось почувствовать его всего, везде. И во мне в первую очередь. Но сил отстраниться и прекратить резкие покачивания на нем у меня не было.
– Что? – непонимающе переспросила я, целуя голую грудь, когда его рубашка, наконец, поддалась моему бешеному натиску и со стуком пуговиц, отлетающих на пол, отправилась в полет куда-то за диван.
Открылся вид на грудь, покрытую неровными, давно и недавно появившимися шрамами, которые усеивали его кожу. Мне захотелось поцеловать каждый, жалея и умоляя забыть плохое и принять меня как данность, потому что я приняла их и отторжения они не вызывали.
Целовала, лизала и гладила пальцами тяжело и быстро вздымающуюся грудь, получая неописуемое удовольствие. Когда дошел черед до маленького темного соска, мужчина подо мной рыкнул, грубо поднял мою голову за волосы, что, впрочем, не причиняло боли, а только больше возбуждало, и сам впился в мой рот жестким, неконтролируемым поцелуем. Затем подхватил под бедра и куда-то понес, не прекращая гладить меня, мять ягодицы и целовать до умопомрачения.
Меня поставили на ноги перед кроватью в спальне и ненадолго отстранились, отчего я недовольно и жалобно захныкала, не желая прекращать тесного контакта с моим полукровкой. Он скинул с меня халат, оглядел темным горячим взглядом и прищурился.
– Ты так оделась для меня? – нарочито медленно провел он пальцами по моей ключице, подцепил лямку майки и спустил на плечо невесомой лаской. У меня рой мурашек пробежался по телу, концентрируясь внизу живота. Что ж он со мной делает? У меня уже белье выжимать можно! Вероятно, даже шорты мокрые, а Кирт еще издевается и медлит!
Сил ответить у меня не было, поэтому я только кивнула, закусив губу, чтобы не начать умолять. А мужчина продолжал с исключительно садистским удовольствием медлить. Не отрывая взгляда от его глаз, зрачок которых заполнил почти всю радужку, чувствовала каждое его прикосновение. Вот он накрыл мою грудь сквозь ткань майки ладонью и погладил твердый сосок, но, когда я всхлипнула и подалась вперед, с силой сжал, отчего у меня искры из глаз посыпались, а пустота внизу живота стала просто невыносимой и пульсирующей.