«Сжалься надо мной, оставь меня в покое, пожалуйста, хватит, я так больше не могу, разве ты не видишь».
– Ладно, утрись, выглядишь жалко. Самоубийства я сегодня похоже не увижу, так что пошли.
Мать на кухне готовила салат. Если эта сумасшедшая вызвала демона, чтобы меня инициировать в свои темы…
– Привет мам.
– Привет, опять гулял?
– Ну так, прогулялся да. – на магнитах на стене висели ножи.
«Воткни ей в руку, говорю тебе, это всё она, она заговорит, когда испугается смерти, давай»
– Знаешь этот «голос» такие вещи порой говорит, даже не знаю, что думать.
– Это начало, у меня уже восемь таких «наставников».
– Ммм. Восемь. Ты не думала меня сначала спросить, прежде чем это вызывать?
– Я была уверена, что вы быстро договоритесь, а ты начал зачем-то бороться, сопротивляться.
– То есть надо было склеить ласты сразу? Ты сильно изменилась года три назад, и глаза изменились, знаешь, что я думаю?
– И что-же ты думаешь?
– Что ты давно не моя мать, моя мать где-то глубоко там, но ты не она. Моя мать никогда не дошла бы до такой жестокости.
«Убей её, убей её сейчас, ты же хочешь, я чувствую твою ненависть, сделай это».
– Я боюсь причинить кому-то вред, и хотел бы лечь в психиатрическую клинику.
– Хорошо, как скажешь
– Вот и поговорили.
В карантине поступивших держали несколько дней. Я рассказал симптомы ещё в городе и теперь рассматривал белый потолок моего нового дома. Реальность от меня ускользала, всё казалось ненастоящим. Из другой палаты зашёл старик, длинная борода с проседью и начал, размахивая руками что-то рассказывать, я не прислушивался, находясь наедине со своей душевной болью, вспоминая с какой легкостью мать согласилась меня сюда сдать. Так будет лучше, меньше вероятность, что я кого-то убью, когда «отключаюсь». Старик обратился ко мне, перечислив книги, которые я читал по эзотерике за последний год, в том порядке, в котором я их прочёл. Он продолжил:
– Я помогу тебе с голосом, просись в девятое отделение, запомни девятое. – он нарисовал в воздухе пальцем цифру девять и ушёл.
Он реален, откуда знает про книги, я был на измене, кто это? Раньше я был бы рад подобной встрече, но не в дурдоме. Голос всё комментировал и комментировал, насмехаясь над психами вокруг. Через пару дней меня определили в шестое. Государственная лечебница это чудесное место – длинный обшарпанный коридор, палаты без дверей, никакой мебели. Кровати с растянувшейся сеткой, на которых неудобно сидеть, только лежать, как в гамаке, под действием лекарств.
– Ты превратишься в овоща, а меня эти препараты никак не ослабляют, ты сам себя сюда запер идиот.