— Вы что-то хотели, галц Пракс? — обратилась я к нему, выдерживая заданный тон.
— Именно так. Я хотел предостеречь вас от ошибок. На каждом углу шепчутся о том, что вы посмели осквернить этот зал, пригласив простолюдинов наравне с уважаемыми семьями. Как вы только до этого додумались? Тот же Энаро не имеет титула, ведь его мать вышла за простолюдина и была вычеркнута из нашей родовой книги. Как представитель рода, я требую…
— Посмела? — переспросила я пораженно. — Додумалась? Требуете? Кажется, вы забыли, кто перед вами, галц Пракс. Сегодня в этом дворце вам больше не рады.
Лицо парня вмиг побелело от ярости. Он вспыхнул, разозлился, кулаки его сжались.
— Естийю не понравится ваше решение, — произнес он, вызывая у меня усмешку.
— Это мой праздник, Леукус. Мой бал. Важно то, что понравится мне.
Решив закончить на этом бессмысленную беседу, я продолжила намеченный путь. Лавируя между парами и целыми компаниями, что так и норовили преградить мне дорогу, я все-таки добралась до своих друзей.
Энаро стоял у белоснежной колонны между Бет и Риколой и изо всех сил делал вид, что не замечает их взгляды. А они, судя по всему, хотели потанцевать.
— Спасибо, что пришли. Как вы? — спросила я, останавливаясь рядом с ними.
— Лицка, он отказывается с нами танцевать!
Главной жалобщицей была Бетрия, для которой этот бал, как и для меня, являлся первым в жизни. Но она забывала, что и для огневика он тоже был первым, а танцам парня ввиду отсутствия учителей никто не учил.
Что, впрочем, абсолютно не являлось проблемой. Постояв с друзьями некоторое время, дав всем вокруг понять, что они мои приближенные, я отправилась за помощью к Старшей Сестре и воспитанникам Дома Покинутых.
Глеция Бендант уделяла немало времени танцам и этикету, когда самостоятельно проводила у нас занятия, так что так или иначе все приглашенные воспитанники знали принятые на балах танцы и, что самое главное, умели их танцевать.
— Лицка, ты такая красивая! — растроганно прошептала Аизта, едва не повиснув на мне.
Попытку быстро пресекла Старшая Сестра, которая в этот вечер выглядела просто превосходно даже в скромном темном платье, прямо указывающем на траур. Она словно сбросила лет двадцать, вернувшись в когда-то привычную для себя жизнь.
Попросив ее дождаться моего объявления и не покидать бал раньше времени, я торопливо направилась на выход из зала. Двери для меня распахнули прислужники, но, пересекая порог, я ощущала просто необъятное волнение.
Однако моего отступления действительно словно никто не заметил, а в холле, где на потолке бесновалось темное небо, время от времени освещая зал вспышками молний, меня и вправду ждал Амадин. На плечи его был накинут черный меховой плащ, а в руках своего часа ждал белый.