— А может, лучше выкупить дом? — с наивностью миллионера предложил невозможное Емеля. Я хмыкнула. — Думаю, наша компания вполне могла бы предоставить ценному сотруднику беспроцентную ссуду. Особенно, если ты примешь должность.
Захотелось заорать: где ты был раньше со своими предложениями, искуситель? Но я сдержалась и очень обрадовалась тому, что в это время мы как раз подъехали к дому.
— Давай поговорим обо всем позже. Разберемся с Севой и поговорим, ладно?
— Ладно! — очень воодушевился наивный Емеля и поспешил помочь мне выбраться из своей высокой машины.
В подъезд заходили молча: я первая, мачо следом. Емельян меня не трогал, не пытался обнять, прижать… и это неожиданно радовало. Сейчас с моими натянутыми нервами навязчивость стала бы как красная тряпка для быка. А так я чувствовала, что он рядом, но не давит и не пытается воспользоваться моим положением — все-таки Лютовский потрясающий мужчина! И… явно не из моего мира.
В лифте я это почувствовала остро: горелая кнопка и разукрашенные стены особенно сильно подчеркивали его чуждость обычной столичной девятиэтажке в спальном районе. Посмотрела на него виновато: оторвала от праздника, от беспроблемной Мари, от на все согласной Жанны… Но мачо стоял совершенно невозмутимый и даже не кривился. Герой!
Прения у моей двери мы услышали, как только лифт открылся. А вскоре и увидели толпу: четыре бабульки, бывший и двое мужчин в форме. Один в рабочей, второй полицейской.
— Леша! Я тебя с детства знаю, ты мне не веришь, когда я говорю, что этот козел аферист?
— Любовь Васильна, верю, конечно, но у него документы…
Леша, судя по всему, наш участковый, которого бабули уже выдернули из дома.
— Так. Я не могу ждать вечно. Или я делаю работу, или ухожу, но оплата сто процентов, — недовольно вставил сотрудник фирмы, которую нанял Сева.
— Как вас — медвежатников — только в тюрьму не сажают?!
— Петровна, медвежатники — это которые по сейфам.
— Одна шайка! — соседки перебивали друг друга, и вообще тут творилось что-то невообразимое.
Ну все, пора прекращать этот балаган, а то они вроде бы и услышали, что лифт приехал, но даже не обернулись в нашу сторону.
— Добрый вечер. Я хозяйка квартиры и заявляю, что Всеволод Пайратов не имеет на нее никаких прав, — сказала я громко и твердо, шагнув к ним, — сейчас я принесу все подтверждающие это документы.
Я протиснулась через толпу, достала ключи и вставила нужный в замочную скважину.
— Катя! Давай поговорим, — дернулся было ко мне бывший муж, но безуспешно.
— Стоять! — рявкнул Эмиль и шагнул за мной, перекрывая Севе проход.