даже волоски на груди дыбом встали. Гарольд представил, как она запускает нежно коготки в его плечи, а потом, потом впивается в них, как
кричит и стонет под ним, выкрикивая его имя...
- Дерзишь? – произнёс он, тут же прижав Вербу со спины к своей груди. Слегка коснувшись губами кожи женщины, Черный
уткнулся лицом в её волосы. Запах ему нравился. И вообще, как ни странно, она единственная, кто не вызывал у него отвращения ни днем, ни
ночью.
- Пытаюсь понять, - усмехнулась Верба, не принимая участия в ласках Змея, тем самым не облегчая ему задачу, - зачем нужно
было сбрасывать покрывало и подушки на пол? Или может быть мой князь решил, что на кровати ему теперь жарко спать? Тогда зачем было
звать меня?
- Узнаеш-ш-шь, - прошипел он, одновременно злясь и восхищаясь этой дерзкой женщиной. И ведь прекрасно осознает, что те, кто крутят своими носами и хвостами перед ним, в его постели обычно не задерживаются. Но все равно не раболепствует, не старается
завлечь. У него даже порой возникает мысль, что это он за ней бегает, а она ему делает одолжение, разрешая прикоснуться!
Гарольд развернул Вербу, оказавшись с ней лицом к лицу.
- Ну что, - произнёс он глухим голосом и прижался лбом ко лбу женщины. В этот момент её глаза казались не просто большими.
Они были бездонными, и в них он тонул, - ты по-прежнему желаешь быть сама себе хозяйкой? - поинтересовался Змей. Гарольд помнил, как
когда-то при приеме на работу, Верба рассказала, что как только накопит деньги, то купит себе большой дом и будет там жить
самостоятельно, ни от кого не будет зависеть и никому не станет принадлежать. Настоящая кошка, что гуляет сама по себе!
- Кто же этого не хочет? – мурлыкнула она в ответ, прикусив уголок нижней губы. Змей же в это время умело расшнуровывал
верх женского платья, словно только и делал, что этим всю свою жизнь занимался. Ему в голову пришла мысль, что с наложницами до их
раздевания у него точно не доходит. Те преподносили себя сами, в полной боевой готовности. Да и одежды на них обычно немного и все
гораздо проще на резиночках и завязочках, только потяни...
- Плачу я тебе не мало, а ты все ещё тут, со мной... и ты прекрасно знаешь, что здесь повелеваю только я, - предупредил мужчина, обнажая белые нежные полушария груди, которые качнулись, стоило осторожно задеть их руками.
- И я не спорю, мой князь, - согласилась женщина, одарив Черного своей хитрой, искушающей улыбкой.
И Гарольд не выдержал. Мгновенно подхватил Вербу на руки и отнёс на свою широкую кровать, нисколько не заботясь о том, что ни одеяла, ни подушек на ней нет. К чему они? Ведь спать в ближайшее время здесь никто не собирается. А срывать стоны, которые то и