— Ты хорошо управляешься с веревками, да? — Тристан нервно рассмеялся.
Ярек забрался на него сверху и оседлал его бедра. Он выглядел удивленным.
— О, я хорош во всем, что связано с различными сексуальными практиками, включая рабство. Возможно, ты захочешь проверить мою работу, чтобы убедиться, насколько она хороша. Давай, попробуй сбежать.
Тристан для пробы потянул за веревки. Дернул запястья, сначала слегка, потом более энергично. Он думал, что сможет вывернуться, лишь немного потеряв кожу, но петли, казалось, только затянулись, удерживая его на месте.
Ярек выстрелил в него улыбкой.
— Теперь ты можешь остановиться. Не нужно причинять боль запястьям. Пока
Внезапно он наклонился и лизнул широкую полосу вдоль ключицы Тристана. Тристан не смог сдержать изумленного вздоха. Его бедра дернулись, но он был надежно придавлен весом Ярека.
— Теперь ты беспомощен, полностью в моей власти, и ты согласился на это. Ты даже особо не колебался. Значит ли это, что ты считаешь меня заслуживающим доверия? — горячо прошептал Ярек ему на ухо. — О нет, дорогой, я так не думаю. В глубине души ты веришь, что таким мерзким существам, как я, нельзя доверять. Все волшебники такие. И все же ты здесь, голый и связанный. Что мы должны из этого заключить?
Он потрогал языком мочку уха Тристана. Дразняще прикусил.
— Что я идиот? — выдохнул Тристан.
— Нет, все не так просто, — пробормотал Ярек, отступая. Он рассматривал лицо Тристана с любопытством и, возможно, даже сочувствием. Тристан не мог понять, в беде он или нет. Его член, казалось, не возражал ни против того, ни против другого. — Я думаю, ты сдался, потому что втайне хочешь, чтобы с тобой случилось что-то плохое, — неожиданно сказал Ярек. — Маг, постоянно работающий сам по себе, практически напрашивается на неприятности. — Он прижал палец к синяку на боку Тристана. — Видишь, что я имею в виду? — Он вдавил палец сильнее. — Нет никого, чтобы сказать тебе, насколько ты глуп. Как безрассуден. — Внезапно болезненное давление исчезло, и Ярек наклонился, чтобы поцеловать ноющее место, почти нежно, хотя и коротко. — Ты, должно быть, очень устал от этого, сражаясь в одиночку, и никто не может остановить тебя, по какой бы то ни было причине. Но теперь я здесь. Сегодня вечером я избавлю тебя от забот, от мыслей, от выбора. Все, что тебе нужно делать, это чувствовать. Все, что ты можешь сделать, это принять то, что я тебе дам. Это может быть хорошо. Это может быть плохо. Но не тебе решать, принимать это или нет. Ты не можешь избежать этого.
— Я мог бы позвать на помощь, — возразил Тристан, но довольно неуверенно.