Развязка погони наступила в самый неподходящий и подлый момент, когда я уже смаковал соблазнительную мысль о благополучном исходе и прикидывал в уме, как долго на электричке ехать до Краснодара через Горячий Ключ. Я лишь краем глаза успел заметить несущийся на нас из-за поворота фургон с какой-то яркой рекламой на студнем трясущихся бортах тентованного кузова. Уйти от стольких преследователей, чтобы врезаться в старую «Газель», – в этом была даже ирония какая-то.
Что было после столкновения, я не помнил. Визг шин, удар, вспышка в глазах, темнота небытия.
Очнулся я уже в положении лежа, полностью голый, если не считать прикрывавшего срам полотенца. Хотелось думать, что произошло сие чудо в больнице. По крайней мере, характерный запах антисептика и специфическое эхо больших помещений, столько характерное для наших госпиталей, явились первыми моему очнувшемуся от черного сна сознанию. Глаза, увидевшие высокий беленый потолок с молочно-желтыми плафонами ламп, подтвердили догадку. Следом за зрением ко мне вернулось осязание и вместе с ним гадостное ощущение боли и ломоты во всем теле. Не было клеточки в моем организме, которая не горела бы огнем. Болело так сильно, что я не сразу понял, что правая рука у меня затекла и мне не удается ею пошевелить. Мелькнула даже паническая мысль, что я остался без самой ценной конечности, но беглый осмотр успокоил меня и озарил неприятным открытием – правая рука была заведена к изголовью кровати и прикована наручниками. Из-под полотенца на левом бедре торчали несколько длинных разноцветных игл с трубками, которые тянулись к пузатым пакетам с лекарством на стойке капельницы в изголовье кровати.
– Очнулся? Ну наконец-то!
Я с великим трудом повернул голову на голос и рядом с кроватью увидел типа в полицейской форме с погонами капитана и шевроном уголовного розыска. Лица толком разглядеть не удалось, доблестный служитель закона сидел между мной и окном, злые солнечные лучи превратили его в размытый силуэт. Силуэт издал гадкий звук – то ли хохотнул, то ли кашлянул.
– Спасибо, удружил! Я из-за тебя тут поселился. Второй день, как прописался!
К горлу подкатил раскаленный колючий комок и я зашелся в долгом сухом кашле. Н-да, вот так больница – ни одна сволочь в белом халате не подошла помочь или спросить о самочувствии. Лишь эта тварь в погонах сидела и ухмылялась (лица я не видел, но был уверен, чувствовал всей своей воспаленной кожей, что ухмыляется).
– Полегчало? – спросил он и, не дожидаясь ответа, швырнул мне на грудь какие-то бумажки. – Что это?