Я сел, чувствуя себя оглушённым, и увидел, что животное пытается подняться. Его правая передняя нога была сломана - кость должно быть была перебита полностью. Нога довольно болезненно болталась на связках. Несчастное создание попало ногой в одну из множества нор, покрывавших степь, когда я пытался подогнать его, чтобы оно приблизилось к скакуну Слуги.
Я потряс гловой, пытаясь её прояснить. Затем поднял взгляд. Слуга уже спешился и быстро приблизился к упавшему животному. Бык расслабился и престал делать попытки подняться. Он снова лёг, пока Слуга осматривал сломанную ногу. Лучники, по-прежнему верхом, образоували вокруг нас кольцо.
Темнокожий человек повернулся, чтобы бросить на меня тяжёлый взгляд, и на этот раз на его лице было выражение... выражение немой ярости. Я всё ещё был оглушён и растерян. Но очень скоро пришёл в себя, когда увидел, что один из лучников накладывал стрелу на свой лук... и целился точно мне между глаз.
- Погоди минутку, - сказал я быстро. - Это была не моя вина! Это был несчастный случай!
Лучник замер. Но не потому, что я что-то говорил. Он колебался... ожидая решения. Я не видел, как он собирался получить его. Сам находился на растоянии целого дня пути.
{Наконец-то}, - подумал я, - {я стал свидетелем чего-то спонтанного. Решения принимаемого по собственной воле}.
Мне оставалось только желать, чтобы я не стал жертвой этого решения.
Слуга посмотрел на меня долгим тяжёлым взглядом - на моё лицо, на разорванный пластик, закрывавший ногу, на кровь, стекающую по штанине. Затем он посмотрел на животное. Ему потребовалось много, много времени, чтобы прийти к решению. Затем он просто гляднул на лучника и покачал головой.
Я осознал, что затаиваю дыхание, и с облегчением вздохнул.
- Это был несчастный случай, - сказал я снова. - Это могло случиться с любым из нас.
Слуга пронзил меня взглядом, который был почти прожигающим. Наконец-то я добился от него реакции, хотя это и была реакция, которую я не мог понять прямо сейчас. Бык должен был погибнуть, конечно сломанная нога делала это неизбежным. Но почему несчастье с животным вызвало такую бурю гнева в такой невозмутимой личности?
- Я сожалею, - сказал я. Я чувствовал себя обязанным сказать что-нибудь.
Слуга гладил шею раненного животного, котрое теперь было довольно спокойным. Его реакция на шок и боль была приглушенна... вероятно паразитом.
Я вспомнил, что Слуга утверждал, что они рассматривают животных, как часть Нации вместе с людьми. Не была ли эта вспышка гнева... как если бы я послужил причиной смерти его брата?