– Дезинфекция, по ходу, не только у меня произошла.
Мотаева опять хихикнула, только на этот раз немного нервно, не зная, что делать: окликнуть целующихся или стоять и ждать, когда они разлепятся сами.
Я, давно знакомый с Ермолиным, решил утра не ждать. Заметил, как Серафима передёрнула плечами от очередного порыва ветра, и делано возмутился:
– Жека! Отпусти несчастную. Девушкам холодно.
– Не знаю-не знаю, – выдохнула Мария, шагая назад от парня, пока не нащупала спиной стену. Посмотрев на нас осоловевшими, горящими от восторга глазами («Эх, девчонки!»), улыбнулась. – Мне жарко!
– Понял?! – прорычал Женька, – идите, грейтесь… только на другое крыльцо…
Мотаева захохотала. Уже громким полноценным смехом. Не запуганным, а спокойным и довольным, но при этом, шустро открывая железную дверь подъезда.
– Спокойной ночи, – дёрнула шатенка свою подругу внутрь, подмигнув мне, – и до завтра.
Железный щит с грохотом закрылся.
– Вот, где благодарность!? – сокрушаясь, потопал Ермолин к серебристой «Volvo». – А я ей такой огромный подарок купил...
– Поехали, «купец»! – хлопнул по плечу товарища, изумлённый поведением байкерши.
«Всё-таки, какая она разная. Мне никогда её не понять...»
Полночи слушая восторженные восклицания Нолика о том, насколько круто целуется Ермолин, чтобы проснуться от криков Евы, визжащей в коридоре, прямо возле моей двери – удовольствие ниже среднего!
Перепугано сев на кровати, убедилась, что Уварова уже пробудила свою задницу и перешла к намеченному плану. А именно – дарит подарок близняшке!
Видимо, именно восторг Мотаева-1 пыталась изобразить голосом, переходя на крепкое словцо, избирательно используя русский разговорный.
– Долбанная идиотка!!! Питерская…
– Эй! Алё! Неблагодарная воронежская именинница! – интеллигентно обхаяла сестру моя драгоценная подруга, устроив «поле боя – Земля» напротив моей комнаты. – Базар свой фильтруй, а то на приёме будешь вместо светодиодной подсветки фонарями подсвечивать!
Бросив взгляд на прикроватную тумбочку, мысленно застонала – часы показывали семь утра.
– Что это за фигня!? – продолжала кричать сестра.
– Это не «фигня» – возмутилась Маша, – это очень дорогой Ёрик! Я его у шамана выкупила. Между прочим, стоит он огромные деньжищи, а ты верещишь! Неблагодарная! – пафосно воскликнула блондинка, будто учительница актёрского мастерства, дающая мастер-класс, читая монолог Настасьи Филипповны из пьесы «Идиот».
Мне даже интересно стало, что там за Ёрик такой.
«Точно не паук!» – вспомнила я, как Маня обещала мне, что ничего живого Еве не подарит. – «Но звучит, как нечто именное...Мда...» – поднявшись с кровати, накинула на плечи фиолетовый халат из сто процентного хлопка, которому сносу не было.