Чудом он проник за осадное кольцо… громко вопя, чтобы привлечь внимание, застрелил пятерых боевиков, шестого ранил и бросился в лес. Враги кинулись следом, ослабив натиск на группу – армейцы разбили оставшихся и сумели дойти до базы.
Некрасова не было восемь дней: его считали геройски погибшим, собрались отправлять известие матери… Он появился – грязный, в изорванной ветками форме, и только улыбка во все зубы и ярко-синие, смеющиеся глаза выделялись на черном лице. Оказалось, все дни он мотал чужих бойцов по лесам, нападая ночью и сокращая численность… в конечном итоге, боевики суеверно решили, что на них объявил охоту демон и подались в бега.
После войны Андрей, как и все, сунулся в школу милиции – не понравилось. Попробовал к бандитам – еще хуже: понял, что вся блатная романтика поется исключительно для тупоголовых, качкообразных малолеток, дабы получать с их глупых смертей прибыль. И быть бы ему грузчиком-строителем-водителем, если бы не случай.
Умерла бабка, о существовании которой Некрас знать не знал: она про родственника знала и оставила в наследство дом. Андрей приехал в деревню "Колбино", осмотрел кривобокий домик – и влюбился в это место окончательно и навсегда. Присев на лавочку, вдыхал чистый лесной воздух, жевал вкусную, исходящую соком травинку…
– Вы новый хозяин? – вырвал его из мечтательности девичий голос.
– Видимо, да – он смотрел на веснушчатую деваху – по виду ровесницу – с копной медно-рыжих волос.
– А я Марина, соседка буду. Приятно познакомиться!
– И мне – Некрас улыбнулся…
Через год родилась Светка, такая же веснушчатая и медноголовая, как мать…
* * *
Они устроились под большой – в пять человек длиной – яблоней, усыпанной белыми пахучими цветами. Марина – слегка располневшая, на голову выше мужа – носилась в дом и обратно, собирая на стол новые и новые деликатесы: домашние огурчики, помидорчики, капуста, икра… в конечном итоге, на большом самодельном столе осталось место только для литровой бутылки домашней настойки – Звонарев разглядел на дне кедровые орешки, малину, еще какие-то ягоды…
– Сам делал – Некрас перехватил заинтересованный взгляд капитана – никакая медицина не нужна, от любой хвори помогает. Взрослым – стопка, детям – ложка, и хоть голышом в сугроб ныряй. Ладно, давай по первой… – он разлил красноватый напиток по большим стопкам на длинной ножке: Харон отрицательно покачал головой, Андрей не настаивал.
– За тех, кого с нами нет!
– За тех, кого с нами нет! – эхом повторил капитан и залпом выпил: дыхание сперло – Уф… Чего набухал?
– Чистый спирт и дары природы – Некрас смачно жевал хрустящий огурчик, с палец размером – Никаких консервантов и прочего яда. Хотя от твоей болезни – он кивнул на разбитое лицо Звонарева: опухоль с рассеченной брови спала, но под глазом цвел обширный синяк – вряд ли поможет.