– Верните мне Кая! – Выкрикнул он в обступающую его дом темноту. – Он жил всего десять лет и не заслужил такой ранней смерти! О ком мне теперь заботиться? Кого я стану учить премудростям своего ремесла? Если вы там, если вы всемогущи, как мы в то верим, то помогите мне! О духи лесов и высокой мудрости, духи ветров и бессчётных лет, духи огня и желаний, заклинаю вас, молю, стоя на коленях, прошу лишь о жизни своего сына! Не оставьте меня в беде!
Не успели его слова смолкнуть, как в окна его домика ударила снежная крупа, бревенчатые стены задрожали, а по ту сторону массивной двери послышалась поступь. Дверь распахнулась, скрипнув металлическими петлями, и на фоне чернеющей ночи вырисовались очертания фигуры. Дровосек с удивлением и испугом взирал на переступающего через его порог незнакомца.
Тот был согбен и при ходьбе опирался на длинный посох, который сжимал сразу двумя руками. Облачение его было – длинный балахон, отороченный обвислым мехом и повязанный разноцветный поясом. С головы сбегали волосы, длиннее и белее которых Дровосеку видать не приходилось. Нижнюю часть лица закрывала борода, конец которой прятался под поясом.
Грозен был вид явившегося в дом Дровосека старика, нахмурены были его брови, тяжёл взгляд глубоко посаженных глаз, расположенных в окружении вековых морщин. Завывающие в распахнутую дверь ночные ветра рвали свисающие полы его балахона. Если бы старец распрямил свою спину, то его голова коснулась бы потолочных балок, но и без этого он словно нависал над широкоплечим Дровосеком, до сих пор стоящим на коленях и прижимающим к груди тело сына.
Огонь в печке, потревоженный вторжением холодных струй, заметался и стал отбрасывать по стенам причудливые тени, из-за которых Дровосеку не удалось заметить, как старик прикрыл за собой дверь.
Пришлец высился перед Дровосеком, его крепкие руки стискивали посох, фигурный набалдашник которого имел очертания колеса.
– Мне ведомо твоё горе, Дровосек. – Голос старика звучал непривычно сильно, а вытянувшийся длинный палец указал на бездыханного Кая. – Я слышал твой крик и те мольбы, что ты возносил безмолвно. Последняя ночь уходящего года издревле считалась исполненной волшебства и чудес, и пока этот день не истёк мне ещё ведомы силы, способные отвратить беду, пришедшую в твой дом.
Дровосек взирал на явившегося из ночи старика, внимал его речам и чувствовал, как в душе у него распускаются ростки надежды.
– Если ты пришёл на мой зов, то помоги мне вернуть сына! – Дровосек отнял от груди тельце Кая и вытянул его в направлении старика. – Его сгубила болезнь, и лекари оказались перед нею совершенно бессильны. Я звал и надеялся на чудо, и, если тебе ведомы силы, способные спасти его, то примени их. Я об этом умоляю…