— А я ему говорил, — Чин перескакивает на мою сторону. — Говорил, что ты расстроишь сестрёнку, а ты не верил. И вот гляди, — он указывает на меня. — Она же сейчас взорвётся. Столько переживала за тебя, всю ночь не спала, гадала, как твоё состояние. И для чего? Чтобы ты…
— Чин, — обрываю парня.
— Да, сестрёнка?
— Я дам тебе по уху, если не замолчишь, — вибрирует мой голос от гнева.
— Но я же…
— Это ты его сюда затащил, — налетаю на друга. — Более чем уверена. Нацепил на него свои потугайские шмотки и…
— Потугайские? — округляются его глаза. — Так ты же сама говорила, что это мой особый стиль.
— Да, так и есть, тебе всё очень идёт, но для Эрика можно было подобрать что-то нейтральное. А то ходит здесь, как светофор на ножках.
— Не знаю, о каком светофоре ты говоришь, но уверен, все светофоры обзавидовались бы, увидев Эрика и его наряд. И вообще он сам попросил меня дать ему одежду и из комнаты он сам вышел. Я его никуда не тащил.
— Это правда? — поворачиваю голову.
— Да, — кивает мужчина. — Я чувствую себя намного лучше. Не знаю почему, но чувствую, что мне не впервой получать раны. А это, — он указывает на голову, — даже не самая страшная.
Вот как. Значит, память у него не полностью отшибло. Прекрасно. Кто знает, может, скоро он вспомнит о себе больше, и нам не придётся гадать кто он и куда ему идти. Он, конечно, может находиться в трактире сколько потребуется, но вдруг где-то есть люди, что его ждут и беспокоятся?
— Я же говорил, что он воин, — Чин толкает меня локтем в бок. — Только настоящие войны могут не обращать внимания на раны и готовы ринуться в бой, даже когда истекают кровью. Ну же, приятель, — загораются глаза парня. — Давай вспомни ещё что-нибудь. Подтверди мои слова.
Эрик снова морщится, как было вчера, стараюсь вспомнить что-то подходящее. Даже такую мелкую просьбу он пытается выполнить. Не представляю, кем он был раньше, но сейчас надо отгородить его от дурного влияния. А то, как ребёнка, поманит его кто за собой, и будут проблемы. Я тоже пихаю Чина в бок:
— Прекращай доставать его вопросами, когда вспомнит, когда вспомнит. — И обращаюсь к Эрику с улыбкой: — Не нужно торопиться, всё придёт в своё время…
Мужчина благодарно улыбается. И если я приказала себя не привязываться к нему, то сейчас испытываю горячее желание его обнять. Просто чтобы он почувствовал тепло и поддержку.
— …В любом случае, тебе стоит поберечь себя, — беру себя в руки и остаюсь на месте. — Отдыхай и набирайся сил. Время поработать у тебя ещё будет.
— Но я не могу лежать без дела, — не соглашается Эрик. — Это очень сложно и бессмысленно. Я чувствую себя хорошо и хочу помочь. Ты и все остальные помогли мне, теперь и я хочу помогать.