Засмеялась вместе с ним. Мягкий он с женщинами. Не умеет ругаться. Вот на стройке и на переговорах наверняка скала, а здесь вежливый. И им пользуются. Любаша недаром его себе прибрала. Сколько ее помню, именно о таком мужчине и мечтала. Только не сразу увидела в Ваньке свою мечту. Но главное же, что поняла вовремя.
— Так-так. И это при живой жене. А я пришел к тебе выяснять, почему ты у меня увел ценного работника.
Закрыла ладошками лицо от надрывного смеха. Попали так попали! А Ванька замер, не зная, как объяснить ситуацию. Берем все в свои руки. Выпрямилась, перестала смеяться. Кому сказала, перестаем смеяться. Вот так лучше.
— Аристарх Вениаминович, какими судьбами? Виделись же уже сегодня?
— Ты, Алёна, брось. Я его Любушку знаю. Не дело так себя вести.
— Какое совпадение. Я тоже ее хорошо знаю. А любит он меня как боевую подругу. Я ему порядок пытаюсь навести в офисе.
Мужчина сначала не поверил, а потом увидел, как Ванька подтверждает выразительно мимикой лица мои слова и оттаял.
— И что, имеются успехи?
— А то.
Дальнейший наш разговор проходил в дружеской атмосфере. Мужчина проникся моей игрой и дал пару дельных советов.
— Ты им отработку придумай. Например, помощь с ребенком или по дому, под бдительным оком Любаши. Они сразу вспомнят, кто здесь хозяйка.
— Пожалуй, составлю график отработок. И сообщу завтра с утра в общем чате. Парочка провинившихся, несколько слезных историй о том, что я стерва и не берегу их душевную психику, могут помочь.
Расстались мы с Аристархом Вениаминовичем друзьями. Он напоследок взглянул строго на Ваньку и повелел.
— Ты мне этот ценный кадр не обижай. А ты, если что, можешь обратно.
Вот так, уйдя из Лавров, моей бывшей фирмы, я узнала, что являюсь ценным работником. Сам Главный приходил. Не мог он пару дней назад оценить мою незаменимость? А-то как должность с повышением, так мимо меня. Или это все кольцо? Оно заставило бывшее начальство пересмотреть приоритеты.
Как только за ним закрылась дверь, мы, не сговариваясь, рассмеялись с другом.
— Ромка на выезде сейчас. Но по традиции вернется к обеду. Когда ему расскажу, не поверит. Ты уж, пожалуйста, не забудь и о нем, придумывая отработку нашим кадрам.
— Я, признаться, сама пока не знаю, какое наказание придумать. Люба меня за такой подход по головке не погладит. А давай посоветуемся с ней. На что она готова пойти ради твоего спокойствия?
— Мне, признаться, совсем не хочется вмешивать ее. Лучше мы с Ромкой поможем тебе строить коварные планы. И главное — нас-то никто не заподозрит. Ты будешь принимать удар на себя.